Роза вышла. Она думала еще вернуться. Она знала, что делать: в Колесино, два часа на электричке, жила бывшая воспитательница детдома Сухарева Ольга Константиновна, добрая, в годах женщина, если поплакаться, она поможет, надо было как-то выходить из положения. А еще Роза хотела бросить курить. Она все собиралась спросить Антона Павловича, как он бросил курить, – забывала.
6
Роза легко вошла в доверие к своей бывшей воспитательнице. Ольга Константиновна даже была польщена, что Роза именно к ней обратилась за помощью; как могла ей помогала, кормила. За время лечения, 20 дней, Роза два раза ездила к Антону Павловичу. Он неплохо встречал, настроен был доброжелательно.
Прошло две недели, как Роза выписалась, вчера гостила у Антона Павловича, сегодня – опять шла, словно кто за руку тянул. Антон Павлович сразу открыл дверь, словно ждал.
– Проходи, милая, – сладким голосом пропел Антон Павлович.
– Радость моя!
– Вы пьяный, что ли?
– Конечно, пьяный… от счастья, что снова вижу тебя.
– Вы выпили?
– Не пил я. Тебе показалось.
– Показалось… Значит, надо креститься, – громко рассмеялась Роза.
– Проходи. Есть будешь?
– Я только чаю выпью. Горяченького.
Роза сняла пуховик, расчесалась перед зеркалом, прошла на кухню, закрыла дверь.
– Мой руки.
Роза сначала не поняла.
– Правильно. Спасибо, что напомнили.
Антон Павлович налил чай, достал из холодильника сыр, масло, нарезал хлеб.
– Вы, наверное, меня приворожили.
– Да, я колдун. Водку будешь?
– Нет, – скривилась Роза. – Я не люблю горькое.
– Я и забыл.
– Ну кем вы работаете?
– Плотником.
– Нет, вы работаете начальником. Я знаю. Возьмите меня к себе на работу.
– Секретаршей?
– Классно. Пришли бы и сказали: «Ноги на стол…» – представляла Роза.
– Мда… Ты ешь, я не буду тебя отвлекать.
– Опять пошли читать газету? – легко догадалась Роза.
– Надо просмотреть. Как ты не можешь без сигарет, так и я не могу без газеты.
Роза выпила чай с хлебом с маслом, сыром и, облизываясь, прошла в комнату. Антон Павлович сидел в кресле, читал. Роза села на диван, закурила. Антон Павлович встал, чуть приоткрыл балкон.
– Если я что-то делаю не так, так вы говорите, не стесняйтесь, – насторожилась Роза.
– Все о'кей! – успокоил Антон Павлович.
– Телевизор не показывает?
– Нет. Надо как-то отвезти его в ателье. Все никак не соберусь.
Роза вспомнила: Антон Павлович уже как-то говорил, что телевизор надо отвезти в ремонт, но нет времени.
– Знаете, меня сегодня чуть замуж за нерусского не выдали… Азербайджанца. У него уже есть одна жена. Он хочет еще одну. Наревелась я, – жаловалась Роза. – Я хочу выйти замуж по любви. Чтобы муж понимал меня. За вас бы я пошла замуж. Моя воспитательница говорит, что мне нужен мужчина в годах. Давайте поженимся.
– Давай. Готовь приданое.
– У меня есть два комплекта постельного белья. Мне дали в детдоме. Если я выйду замуж за нелюбимого человека, я к вам буду приходить. Ладно?
– Ладно.
Антон Павлович зачем-то пошел на кухню. Роза быстро соскочила с дивана, на цыпочках прошла к книжному шкафу, взяла ручку, написала на газете наверху: «Я люблю вас!». Потом она еще нарисовала два улыбающихся сердечка – и скорее на диван. Антон Павлович вернулся в комнату, сел в кресло, взял газету, но читать не стал.
– Вы ничего не замечаете? – с обиженным видом, чуть не плача, спросила Роза, не в силах таиться. – В газете у вас. Посмотрите хорошо.
– «Я люблю вас», – скучно, неинтересно прочитал Антон Павлович, отложил газету, перебрался на диван.
