520. Том 1 - страница 14

На самом деле, Повелитель несильно отличается от остальных Небожителей – на него лишь спихивают наиболее важные и сложные дела вроде поддержания гармонии и баланса между тремя мирами. Примерно поэтому на эту должность мало кто по-настоящему претендует. В кандидаты баллотируются либо трудоголики, либо Божества, всеми силами стремящиеся к власти. Цзянь Цзилю определенно относится к первому типу. Шан Жи искренне восхищается его усердием в работе – за последние тридцать лет у власти он действительно сделал многое, и потому Шан Жи ни за что не поставит его приказы или авторитет под сомнение. Он лишь надеется, что через семьдесят лет они смогут выбрать кого-то, похожего на Цзянь Цзилю, или хотя бы не выдвинут его самого в качестве кандидата. Это была бы настоящая катастрофа.

Дворец Повелителя – такой же обычный дом вроде его собственного. Единственное – у Цзянь Цзилю приоритет отдан не только под удобство и практичность, но и под эстетическую составляющую. Многие Божества так и не смогли отказаться от своих прежних привычек в угоду современности: кто-то носит шикарные ханьфу на постоянной основе, как Цзянь Цзилю и Цзяо Ше; у кого-то на чайные церемонии уходит по несколько часов к ряду; а кто-то, как сам Шан Жи, все еще пользуется своим старым божественным оружием. У каждого есть свои маленькие слабости.

Подойдя к дверям дворца Повелителя, Шан Жи кивает помощнику, стоящему на страже, и беспрепятственно проходит внутрь. Обстановка внутри чем-то напоминает человеческий музей: его встречает множество картин, ваз и других реликвий, расставленных по всему периметру дома. Шан Жи может понять стремление Божеств хранить памятные и ценные вещицы, однако сам он бережет лишь две вещи из прошлого – Его чандао[3] и ленту для волос. Других реликвий ему и не надо.

Ориентируясь на звук работающей аппаратуры, Шан Жи проходит по коридору дальше и оказывается в комнате, полной экранов компьютеров и других высокофункциональных приспособлений. Что ж, судя по всему, у Повелителя все под контролем.

Как и ожидалось, Цзянь Цзилю обнаруживается в этой самой комнате. Шан Жи все еще помнит момент, когда тот только вознесся – прошло уже порядка пятиста лет: тогда Небеса переживали свой рассвет. Шан Жи, уже будучи состоявшимся Божеством, практически не взаимодействовал с новичком, однако издали наблюдал за его стремительным ростом. Цзянь Цзилю довольно быстро набирал новых последователей, а во время кризиса Небес смог их удержать. Он и по сей день остается одним из самых значимых Небожителей, что здорово помогает ему на новой должности.

Прямо сейчас Цзянь Цзилю что-то внимательно разглядывает на одном из экранов, и Шан Жи намеренно громко ступает дальше, чтобы привлечь к себе внимание. Услышав шаги, Цзянь Цзилю сразу же поднимает голову и напускает на лицо вежливую улыбку.

– Ах, Фанху, ты уже здесь. Проходи, чувствуй себя как дома, – он разводит руками, указывая на несколько диванчиков, стоящих в комнате. – Чай? – предлагает Цзянь Цзилю так, словно пригласил его на светскую беседу. Он всегда был таким – в чем-то скрытным, в чем-то чрезмерно сдержанным.

Шан Жи никогда не знал, как следует вести себя с такими людьми. Сам он по натуре слишком прямолинейный – и довольно часто эту самую прямолинейность принимают за грубость. А Шан Жи просто такой вот есть. Помнится, в прошлом учитель частенько ругал его за это, а Он постоянно отвешивал ему подзатыльники за особо грубые формулировки, сказанные в приличном обществе. Но учителя, как и Его,давно нет в живых, да и Шан Жи уже не такой уж и вспыльчивый, каким был в юности, а потому его прямолинейность перестали воспринимать в штыки.