6:00 - страница 7

– Diese Person steht auf den Listen, die uns unser Spion gegeben hat. Diese Person ist definitiv für eine Implantation geeignet. (Этот человек есть в списках, которые нам дал наш шпион. Этот человек точно подходит для вживления импланта.) – продолжал Штандартенфюрер.

– Wir haben nur noch eine Probe übrig. Die nächsten werden erst in sechs Monaten sein. Wenn er nach der Implantation stirbt, sind wir 6 Monate lang ohne Implantate. (У нас остался только один образец. Следующие будут только через полгода. Если он умрёт после вживления, то мы будем без имплантов на 6 месяцев.) – сказал один из врачей.

Эта фраза ввела Штандартенфюрера Ульрайха в задумчивое состояние.

– Ich muss nachdenken. Geben Sie ihm vorerst Abführmittel und mehr davon. (Мне нужно подумать. Пока введите ему слабительных, да побольше.) – сказал через минуту Фридрих Ульрайх.

– Jawohl, Herr Standartenführer. (Так точно, господин Штандартенфюрер) – хором ответили врачи на приказ Ульрайха.

Затем Фридрих обратился уже только к своему адъютанту, Гауптшарфюреру Францу Майеру:

– Lass uns eine rauchen gehen, Franz. (Пойдём, покурим, Франц)

– Ich habe keine Zigaretten mehr. Nach dem gestrigen Finn waren so viele Nerven erschöpft. (У меня закончились сигареты. После вчерашнего финна столько нервов было истощено.) – сказал Франц Майер. А затем они направились на улицу.

– Was ist mit ihm passiert? (Что с ним произошло?) – спросил Фридрих, протягивая адъютанту сигарету. Тот взял её и поджог своей зажигалкой, затем он её закурил. Когда был сделан первый выдох после зажигания, Франц Майер ответил:

– Wir haben das Implantat verloren. Finn wehrte sich lange und überlebte nach der Implantation des Implantats fast, kam aber dennoch nicht zurecht und starb. (Мы потеряли имплант. Финн долго сопротивлялся и почти выжил после вживления импланта, но всё-таки не справился, умер.)

Фридрих тоже закурил и снова задумался. В голове был только один вопрос. Нельзя ли взять имплант с мёртвого человека и вживить в этого русского?

– Wie heißt der Finne? (Как зовут этого финна?) – спросил Ульрайх.

– Sein Name war Otto Makkanen. (Звали. Отто Макканен.) – отвечал Майер.

Фридрих Ульрайх размышлял ещё около пяти минут, а потом, когда сигарета закончилась, он сказал:

– Rufen Sie diese Ärzte an. Gehen wir zu diesem Finn. (Зови этих врачей. Идём к этому финну.)

Франц Майер растоптал сигарету и, вскинув правую руку вверх и получив ответный аналогичный жест, отправился обратно в специальную лабораторию Фридриха Ульрайха. Когда он в неё вошёл, врачи как раз заканчивали вводить слабительные в русского парня.

– Meine Herren, machen Sie Schluss und gehen Sie zu Otto Makkanen im 27. Bezirk. (Господа, заканчивайте и направляйтесь к Отто Макканену в 27 палату.) – сказал Гауптшарфюрер.

– Er starb. (Он же умер) – ответил один из докторов.

– Herr Standartenführer befahl, zu ihm zu gehen. (Господин Штандартенфюрер приказал идти к нему.) – сказал Франц Майер.

– Okay, wir sind in 5 Minuten da. (Хорошо, через 5 минут будем на месте) – ответили врачи.

– Großartig. (Отлично) – сказал Гауптшарфюрер.

Через 5 минут четверо господ пришли в 27-ую палату, где лежал финн. Технически, он всё ещё был жив. Сердцебиение ещё чувствовалось, но очень слабое. Его дыхание было тихим и неровным, словно шепот последних прощальных слов, которые он не успел произнести. Глаза его, прежде исполненные силы и страсти, теперь отражали лишь тень уходящей жизни. В темных волосах умирающего играли лучи заката, словно последние лучи надежды, слабо освещая его молчаливую скорбь.