Большая площадь, расположенная на другой стороне окопа и покрытая колючими растениями, была заминирована. Мины, зарытые на этой площади, иногда взрывались или срабатывали сигнальные мины. Часто, или в большинстве случаев этому способствовали вход заблудившихся и скитающихся в этой зоне различных диких животных, или бродячих собак.
Пункт наблюдения был установлен вначале окопов таким образом, что оттуда весь город просматривался прямо как на ладони.
Город напоминал средневековье. Наряду со старинными мечетями и древними археологическими памятниками в глаза бросались более современные здания, построенные во времена английских колонизаторов. При веянии легкого ветра с юга отчетливо был слышен произносимый в мечети во весь голос азан. Также, время от времени, до нас долетали странные звуки бурильщиков нефтяных скважин, расположенных прямо на окраине города.
Гардез является административным центром провинции Пактия, окруженный с трех сторон величавыми горами, только лишь на западной стороне города низменная местность. Гора, расположенная на юго-восточной стороне города, выделяясь замечательным образом, была похожа на солдатскую пилотку, поэтому мы её и называли «гора-пилотка» (пилотка- головной убор военных, напоминающий опрокинутую шлюпку). С учетом того, что данная местность, в стратегическом отношении являлась удобным наблюдательным пунктом, там располагался взвод. На этой «точке», находящиеся на расстоянии около пяти-шести километров, один или два раза ежемесячно, вертолетом, производилась замена вояк.
Про когда-то асфальтированную дорогу, протяженностью около 120 верст, направленную в сторону гор, севернее от города, по которой после спуска с перевала можно добраться прямо до Кабула, я расскажу чуть позже.
Дорога, направленная на юг, прилегала к южному перевалу. До заграждения племенем Жадран перевал связывал с округом Хост.
По истечении трех-четырех недель после нашего пребывания, командир батареи капитан Балушкин, с орлиным взглядом, «пропуская каждого из нас через рентгеновские лучи», собрал всех в так называемой «ленкомнате», обставленной столами и стульями, и начал говорить:
–Так, ребятки, в ближайшие дни мы идем на операцию «Вардак», а вот кто пойдет решаю только я. Не успел он закончить своё слово, большинство солдат шумно и оживленно стали его упрашивать: «Я пойду, я пойду!».
А в моем сознании еще оставался прежний страх: «Что с ними случилось, неужели на войну вот так вот, не боясь просятся: «Я пойду»?
Не знаю, возможно именно тогда это встревожило мою душу и искреннее удивление отразилось в моих глазах.
После некоторого затишья Балушкин продолжал:
–На этот раз из числа связистов пойдут Азизов, С. и И. Заодно узнаем, кто на что способен, а, что скажете? Кто пойдет со взводов, пусть решают их командиры, – коротко сказав, он пошел на выход.
Расспрашивая о том, когда мы можем пойти на операцию, я узнал, что она является военной тайной, и нужно быть готовым всем, чтобы в любое время по приказу можно было сесть в прикрепленные за каждым машины.
Подготовку я начал по своему усмотрению. В «рюкзаке десантника», или в дорожном мешке, короткое название которого «РД», начал собирать нужные вещи: боеприпасы, гранаты, трехдневное питание, лекарства, мыло, полотенце. Чтобы все это разместить не хватило бы не то что одного, даже двух «РД»! Кроме указанного еще имелась радиостанция с грузом около пятнадцати килограммов, автомат, пуленепробиваемый бронежилет, а также спальный мешок.
