– Да? – удивилась дочь. – А мама была уверена, что ты этого не станешь делать.
– Я искал. Не один год, после ее исчезновения потратил на это… Так как она?
– Мама живет в Киеве. Работает. У нее свой бизнес. Да что я рассказываю? Может, вам стоит встретиться? Она, кончено, в шоке будет, но, по-моему, вам есть, о чем поговорить.
Встретиться? С Соней? Спустя тридцать два года? У него даже руки задрожали. И в носу защипало.
– Пойдем!
– Куда?!
– К маме. У нее тут какие-то дела по работе.
– Она в Тель-Авиве?!
– Да. Говорю же… По работе. Туры какие-то разрабатывает новые. Отели смотрит. Нашла себе занятие, чтобы меня одну не отпускать. Муженек-то мой меня сопроводить не смог. Тоже весь в бизнесе. Знаешь, как мне с этими двумя квочками живется? Я ж, как забеременела – мне жизни нет. У мамы нереализованный материнский инстинкт из всех дыр попер.
– Почему же нереализованный? – поинтересовался Борис, спеша вслед за дочерью. – Подожди, Лиза. У меня здесь автомобиль припаркован.
– А с чего бы ему реализоваться?! – удивилась дочь, усаживаясь в заботливо приоткрытую отцом дверь. – Меня она и не видела толком, вкалывая на двух работах и заочно заканчивая институт. Ну, а больше детей у нее не было. Вот и накопила любовь нерастраченную.
Борис выехал на автостраду, забивая в навигатор указанный дочкой адрес отеля, в котором они с матерью остановились. Мужчина пребывал в какой-то эйфории. Все, что случилось сегодня, было настолько неожиданно, настолько желанно! Счастье с горьким привкусом. Упущенные годы не могли не оставить свой след.
Лиза вошла в холл отеля первая. Он последовал за ней, и тут же им навстречу вышла женщина. Худенькая, с длинными светлыми волосами. Она практически не изменилась. Только морщинки появились на лице. Особенно у смеющихся глаз, которые, завидев его, потрясенно распахнулись. Похоже, инфаркт грозил не только ему.
– Соня, – прошептал мужчина. – Господи Боже… Это и правда ты.
– Боря? Лиза, что здесь происходит? – взволнованно поинтересовалась женщина.
– Похоже, что воссоединение семьи, – отрапортовала дочь, придерживая мать за локоток.
Женщина снова перевела взгляд на Бориса. Зажмурила глаза, вновь их открыла, будто бы не в силах поверить, что действительно его видит.
– Соня… Сонечка… Нам нужно поговорить.
Женщина растерянно осмотрелась, пытаясь собрать вместе разбежавшиеся мысли:
– Здесь неплохое кафе за углом, – тихо проговорила она.
Они уселись за столиком в полупустом ресторанчике, сделали заказ, который не лез в горло, и даже не сразу заметили, что дочь тактично оставила родителей наедине. Соня оторвала взгляд от тарелки, отложила в сторону приборы, сосредоточившись на мужчине, которого и не надеялась уже увидеть. Который сломал ее жизнь, как многие считали. Отмечала все… И плохую стрижку, и болезненно худую фигуру, и годы, которые отложили отпечаток на его лице, прочертив глубокие борозды морщин…
– Почему ты уехала?
– Прости? – изумилась женщина.
– Почему ты уехала? Я искал тебя годами, пытаясь вернуть… Почему не сказала, что беременна?
– Я хотела, – пожала плечами Соня. – Только встретила Сару в консультации. Она тоже была в положении. И тогда я подумала, что вряд ли моя беременность для тебя станет радостной новостью. Не хотела причинять тебе неудобства.
– Сара никогда не была беременна. Мы бездетны.
Соня потрясенно распахнула глаза:
– Мне жаль. Но тогда она была уверена, что у нее токсикоз. Или врала… Хотя… Забудь. Я ничего не буду доказывать.
