«Сейчас будет скандал», – отстраненно подумал я. Женщина остановилась на пороге и какое-то время в упор смотрела прямо на меня. Ну да, в очереди на выход я стоял самым первым. И смотрел на нее, собственно. Дамочка под сорок, лицо уставшее, с черными разводами поплывшей туши под глазами. На голове какое-то подобие прически с начесом из светлых волос с темными корнями. Темно-синий плащ явно знавал и лучшие времена. В целом, симпатичная дамочка, если вам нравятся бабы-ягодки из старых советских фильмов.
– Это что ещё такое? Опять? – мама резко скукожившегося до размеров нашкодившего подростка Астарота решительно оттерла меня плечом и со всего маху огрела своего непутевого сынулю мокрым зонтом.
– Кто мне клятвенно обещал, что больше никогда, а?! – зонт взлетел снова. На меня посыпались холодные брызги.
– Мама, да ребята только зашли, честно! – ныл Астарот, прикрывая руками голову. На которую продолжали сыпаться удары зонтиком.
– Только зашли и сразу накурили, да? – в голосе мамы появились визгливые истерические нотки. – Господи, да за что же это мне?
Женщина бросила на пол тряпичную сумку, зонт, кокетливую сумочку из кожи молодого дерматина. И сама устало опустилась на полочку для обуви.
– Мы уже уходим, – быстро заговорил опомнившийся Астарот. – У нас репетиция, а потом ещё надо… Обувайтесь быстро! Борька, вылезай уже из тубзика!
Бегемот принялся неловко натягивать стоптанные кроссовки, споткнулся о картофелину, выкатившуюся из сумки. И обязательно упал бы, будь коридор хоть немного попросторнее. А так он просто навалился на стену и ухватился за мою футболку.
Щелкнул шпингалет сортира, наружу высунулась конопатая рожица Бельфегора.
– Здрасьте, Татьяна Анатольевна! – с лицом типичного шакала Табаки сказал он и тоже протиснулся к нам в коридор.
Началась толчея, когда каждый пытается втиснуться в свою одежду. Мама Астарота сидела, закрыв лицо руками. Плечи ее вздрагивали.
– Вован, ну чего ты встал? – зашипел Астарот, толкая меня к открытой двери. – У нас концерт сегодня, забыл что ли?!
– Так не пойдет, – сказал я и помотал головой.
Все замерли и уставились на меня.
– Вован, нам идти надо! – Астарот снова попытался вытолкать меня за дверь, но я уклонился, и он чуть не упал на свою маму.
– Татьяна Анатольевна, сейчас мы все приберем и приготовим завтрак, – сказал я, опустился на корточки и принялся собирать рассыпавшиеся по полу продукты. Потом окинул недобрым взглядом исподлобья «своих» говнарей. – Что, плохо слышали? Раздеваемся!
– Ты офигел что ли? – зашипел мне на ухо Астарот, ухватившись за мое плечо. – Сваливаем быстрее, пока не началось!
– Неправильный ответ, – сказал я. – Твоя мама всю ночь работала и устала. А мы тут срач развели, как говнари какие-то.
Женщина убрала руки от лица и удивленно воззрилась на меня.
– Это что ты такое удумал, Вова? – сварливо сказала она. – Какой ещё завтрак?
– Вкусный и питательный, Татьяна Анатольевна, – я встал и посмотрел на Астарота. – Что с лицом? Шагай на кухню давай! И продукты унеси. Давайте ваш плащ, Татьяна Анатольевна.
– Мне надо домой… – проблеял Бегемот и попытался протиснуться в дверь.
– Никто никуда не идёт, ясно вам? – сказал я, уперев руки в бока. Точнее, тощие ручки в костлявые бока. Чуть не заржал, представив, как авторитетно я со стороны выгляжу. Но ничего, сдержался. Тем более, что Астарот взял из моих рук тяжелую сумку и поплелся на кухню.
