— Разве Лёлик – это прозвище? Это произвольное от имени Ольга. Ольга Олеговна Ильина.
— Михаил Григорьевич Самоделов, — он подал ей руку, чтобы познакомиться.
Как только её пальчики коснулись его ладони, он быстро прихватил их, наклонился и поцеловал. Ручка её пахла малиной, и кожа была невероятно гладкой.
Она звонко рассмеялась и закинула густые тёмные волосы за уши, которые сильно покраснели. Глаза карие в темноте вечера и холодных фонарей казались блюдцами с густым чёрным кофе.
И они стояли вот так: друг напротив друга, замерев. Михаил держал Ольгу за руку и смотрел ей в глаза.
Хотелось сейчас сказать: «А давай будем вместе навсегда».
Но никак не клеились слова в голове, он не мог сформулировать эту фразу. Готов был ей предложить очень многое в этот момент, точно себя всецело, так сильно она его впечатлила.
Такой красивой она была!
Прозвучал рядом громкий сигнал автомобиля.
Оля друг вздрогнула, в панике стала скидывать семечки с ладоней ему в руки.
— Я побежала!
Замешкалась, остановилась.
И неожиданно! Совершенно внезапно, возможно, даже для себя, Лёлик встала на носочки и чмокнула его в щёку.
И убежала, оставив от себя приятный запах малины, ощущение касания мягких губ на щеке, цветущие цветы в душе и нежный трепет на сердце.
Михаил провожал её взглядом. Оля быстро бежала к солидной машине. Это не из дешёвых. Запрыгнула на заднее сиденье, и автомобиль с тонированными стёклами поехал в сторону Ульяновки.
Ульяновка – район в их посёлке с богатыми коттеджами. Но там ещё был маленький кусочек старинного частного сектора, который запретили сносить. Отнесли дома, находящиеся там, к архитектурному наследию. Его преподаватель, Роман Борисович постарался. Клёнов и жил там, на берегу реки. Спас, можно сказать, от застройки и расселения старинные дома.
— Ульяновка, значит, — он прищурился, выкинул семечки и пошагал домой.
3. 3
Дом Григория Петровича Самоделова располагался на Заречье, и Михаил дошёл до парка. Ещё оставалась достаточно долго идти, и тут он вспомнил, что дома не живёт. А с бабкой переехал в квартиру.
Всплеснул руками, повернул назад и направился в центр посёлка.
Недалеко от Торговой площади располагался пятиэтажный многоквартирный дом, где теперь он жил. Странно, но он даже расстроился, что в квартиру надо. Сейчас бы к Лёве, к мачехе и бабкам. Даже не знал зачем именно. Чтобы радостью поделиться.
Спешить было собственно некуда, и Миша пинал ветки травы, сам себе улыбался. Достал телефон и стал печатать Оле сообщение.
Раз пятнадцать печатал, но всё стирал. Так ничего отправить и не смог.
Что написать? Как подойти к этому вопросу? Его дерзость, его наглость испарились, и он стоял одинокий, потерянный, посреди улицы, которую не узнавал.
И появившийся Макс возле него вообще оказался лишним.
— Я, между прочим, твоя совесть, — сказал Максим.
— Я такую девушку встретил, — Миша смотрел куда-то вдаль, не видел построек, а только лес вдали: на фоне темнеющего вечернего неба хвойные кроны высоких деревьев.
— Нармалёк, может забудешь про всю эту фигню, которая со мной случилась. Да плевать, Медведь, на всё! Блина, шурует к тебе бандитоз. Знаешь, я их ненавижу.
Миша обернулся.
Действительно шёл в его сторону один из одноклассников.
Это чистый криминальный чел. На голову ниже Мишки, тощий и всё время бритый. Киля, он же Илья Кириллов. Руки держал в карманах потрёпанных спортивок, с вытянутыми коленками. Взгляд лютый и холодный.
