Успех «Багратиона»
Проведенная на территории Белоруссии наступательная операция, получившая название в честь легендарного полководца Петра Ивановича Багратиона, удивила даже ее организаторов.
Ее успех был колоссален для советской армии и губителен для немецкой, а нанесенный урон превосходил итоги Сталинградской и Курской битв. Как пишет военный историк Михаил Поликарпов в работе «Операция Багратион», большего поражения, чем во время белорусского нападения, вооруженные силы Германии не испытывали ни разу за всю свою историю. Разные источники считают, что потери фашистской армии составили тогда от 400 до 500 тысяч человек, почти 3 тысячи танков и самоходок, более шести сотен самолетов.
За 2 месяца операции от оккупантов была полностью освобождена Белоруссия, а также часть Польши и Прибалтики, немцы были вынуждены срочно перебрасывать свои резервы с других фронтов и остановить наступление.
Большой вальс
Среди хроник фашистской пропаганды были записи о том, как победоносно немецкая армия шагает по европейским улицам и что следующей на их пути будет Москва.
С другой стороны, необходимо было недвусмысленно заявить союзникам о своем вкладе в разгром фашисткой армии. Хотя Уинстон Черчилль назвал белорусское сражение «победой огромной важности»
Для необычного марша были отобраны лишь те пленные, чье физическое состояние было достаточно хорошим для длительного перехода. Так как в число «счастливчиков» попало 23 генерала, к охране были привлечены не только части Московского военного округа, но и сотрудники НКВД. Операция готовилась в обстановке такой секретности, что не только москвичи, но даже сотрудники госбезопасности и сами пленные не знали о предстоящем мероприятии. Значительная часть документов, относящихся к маршу, засекречена до сих пор, и лишь из записки Берии от 15 июля 1944 г. известно, что конвоирование должно было начаться 17 числа в 11 утра.
Миф о непобедимости
Было поразительно, насколько сочетался драматизм печальной процессии со своеобразным звуком от десятков жестяных банок, которые, видимо, после завтрака остались у немцев. Несмотря на ордена и пугающие черные плащи, оставленные пленным по условиям капитуляции, этот перезвон ярко знаменовал окончание нацистского террора.
Достигнута была и «международная» цель парада: присутствовавшие в тот день в Москве высокопоставленные лица из союзных государств при виде бесконечного потока военнопленных «непобедимой» Германии убедились в мощи Советского Союза.
Впоследствии они занимались восстановлением разрушенных советских городов.
«Березино»: самая успешная операция советской разведки в Великую Отечественную
К этой операции, по данным ряда отечественных историков, имел отношение лично генералиссимус Иосиф Сталин. Акция «Березино» стала логическим продолжением операции «Монастырь» – радиоигры, которую с 1941 года по 1944 год НКВД успешно вел с Абвером.
Операция «Монастырь»
Обеими операциями, и «Монастырем», и «Березино», руководил легендарный советский разведчик Павел Судоплатов.
Современные публицисты, цитируя его мемуары, рассказывают в своих книгах о том, как «Монастырь» явился логическим следствием «Березино».
Анатолий Максимов в «Главной тайне ГРУ» уточняет, что операция «Монастырь» началась еще в канун нападения гитлеровцев на СССР – советские контрразведчики перед войной сумели внушить Абверу, что в Советском Союзе есть некий агент из бывших, якобы связанный с антисоветской группой «Престол» (ее «сформировали» Павел Судоплатов и другие контрразведчики). Для гитлеровцев это был агент Гейне (Макс). В первые годы Великой Отечественной НКВД смог убедить немцев, что этот источник близок к окружению маршала Бориса Шапошникова и генерала Константина Рокоссовского. Разведчика Александра Демьянова (Гейне) направили в немецкий тыл как члена «Престола» в конце 1941 года. И уже в марте 1942 года, после проверки в Абвере, он был заброшен обратно, на территорию СССР.
