Предпоследнее правило, о котором я обязан упомянуть Ба. Учись на чужих ошибках!
Помимо того, что нужно постоянно думать, очень полезным было наблюдать за другими. Другие тоже могли думать, но иногда у них это плохо получалось. Именно наблюдая за другими, я познакомился с бензиновыми лужами и натасканными собаками.
Люди были очень изобретательными, пытаясь перебить всех бывших людей, заполонивших город. На каждого выжившего приходилось до сотни заражённых, которые были, казалось, что на каждом углу. Всё вышло из-под контроля, а это значило лишь одно – каждый был за себя. Я держался за Ба, она пряталась за меня, потому мы и смогли пережить эти страшные два года.
Люди приучили своих домашних питомцев загонять бедолаг с улицы в большие стаи, натравливая и угощая тех мясом. Готовили специальные котлованы, выбивая куски асфальта прямо из дорог, заливали их горящими жидкостями и устраивали натуральное файер-шоу. Я видел своими глазами, как бывшие люди загорались и вспыхивали как спички без единого звука. Они лишь начинали толкаться и недоумённо смотрели друг на друга, пытаясь осознать, что происходит. Многие из них были похожи на Ба, то есть также зачастую бродили без цели, но у них не было такого заботливого внучка.
Из всего этого я понял, что нельзя просто так бродить без цели. Так ты становишься лёгкой добычей для того, у кого эта цель есть.
Ба снова дёрнулась и недовольно фыркнула на меня. Наверное, она хотела бы сказать что-то про яйцо, которое не учит курицу. Многие её фразы и изречения я не понимал и раньше, а теперь это стало почти невозможным. Если Ба – курица, то я – петух, а это значит, что могу и поучить немного.
Осталось последнее, но ключевое правило, о котором стоит упомянуть. Не пускать чужаков в дом!
Естественно, это правило не касалось мародёров с их рейдами по домам. Здесь мы ничего поделать не могли, прятались в дальней комнате или чулане, накрывались матрасами и притворялись мёртвыми, в надежде, что до нас не доберутся. Несколько раз люди проверяли наше дыхание, пульс на сердцебиение, давали хорошего пинка и даже дырявили тела. Бывшие люди не испытывают никакого вида боли, кроме душевной, это наше сильное преимущество перед выжившими. Мне было физически неприятно, когда эти немытые варвары топтались сверху, ходили по коврам в грязной обуви и смачно харкались. Запах немытых тел не выветривался часами после визита этих незваных гостей. Как человечество успело так оскотиниться всего за два года я не знаю, но, видимо, ему пришлось туго.
Десятое условие касалось только бывших людей, которые периодически пытались проникнуть в наш дом. Они представлялись полицией, налоговой, предлагали поучаствовать в каких-то акциях, купить какой-то товар, говорили через дверь о каком-то Боге и его свидетелях. Каждый раз я отвечал, что взрослых дома нет, громко рыча и огрызаясь в ответ, и каждый раз это срабатывало.
Пожалуй, и всё. Я закончил очередную напоминательную лекцию по выживанию в новом мире. Ба немного успокоилась, расстроенная положила сковородку на стол, и поплелась в свою комнату. Мне было жаль её, но ещё больше мне стало бы жаль, если бы с ней случилось что-то плохое. Из двух жаль я выбираю меньшее, а значит Ба придётся вернуться в свою комнату и немного повязать крючками.
Жаль… От одного этого слова всплывают самые мрачные воспоминания. Теперь, когда мы остались на время одни, я хочу вам рассказать две информации – плохую и хорошую. Знаю-знаю, мы начнём с плохой.
