А. - страница 58

Вадим и его хороший приятель Игорь Игнатьев, который состоял в другой политической партии, пришли в зал одними из первых. Многие парламентарии сначала отмечали наступающий новый год в своих кабинетах, куда пригласили приятелей-однопартийцев. Ни Вадим, ни Игорь не могли пригласить друг друга на такое вот празднование в свою компанию, поскольку они были представителями различных политических течений, а представители какой-то одной партии не слишком хотели видеть на своих кабинетных застольях представителей других партий. Поэтому Игорь и Вадим сначала немного отметили каждый в рамках своей фракции, а затем устремились в конференц-зал, чтобы пообщаться. К тому же те, кто пришли первыми, могли занять самые лучшие места поближе к сцене, а значит, как следует рассмотреть приглашенных звезд.

В конференц-зале красовалась большая ель, украшенная гирляндами и огоньками, вдоль трибуны стояли столы, сервированные новогодними напитками и закуской. Разумеется, в зале уже было человек тридцать, которые расположились вблизи столов с угощениями.

Вадим и Игорь взяли по бокалу шампанского и уселись в первом ряду. У Снегирева и Игнатьева была договоренность: вне рабочих мероприятий они никогда не обсуждали политику. Еще бы, по многим вопросам в этой сфере у них были противоположные точки зрения, они не хотели лишний раз ссориться и спорить, ведь оба понимали, что каждый останется при своем мнении, какие бы аргументированные доводы ни приводил собеседник.

Однако им было, что обсудить, они приятельствовали уже не первый год. К тому же их дочери были почти ровесницами.

– Как твоя Юля поживает? Она у тебя та еще сорви-голова, – очищая мандарин, спросил Снегирев коллегу.

– Да, Вадим, ты прав. Ох уж этот переходный возраст! Раньше она меня только на словах обвиняла. Ну, я рассказывал, она связалась с компанией оппозиционно настроенных подростков… Не знаю, другая бы, наверное, гордилась, что ее отец – депутат, а моя дочь, знаешь ли, как будто даже стыдится что ли. Нет, с одной стороны, пожалуйста, это твой выбор – не хочешь пользоваться «нечестно» заработанными деньгами отца – не пользуйся. Только вот деньгами она как раз моими сорит только так. И при этом что ни день, говорит мне гадости. Причем это все еще ладно, я понимаю, что многие дети в восемнадцать лет хамят родителям. Это мы и сами проходили, кто не был подростком. Но она ведь учится на режиссера, и им на дом задали снять короткометражный фильм. Ну, Юлька, разумеется, вызвалась снять остросоциальный сюжет, про нашу российскую действительность, так сказать… Постыдилась бы мне демонстрировать такое! Вадим, не знаю, веришь или нет. В ее фильме героиня – дочь депутата. Она, разумеется, не согласна с политикой, которую проводит правящая элита, ненавидит своего отца. И вот, эта героиня в каких-то оппозиционных кругах знакомится с парнем, тоже, разумеется, оппозиционером. И они, ни много ни мало, убивают ее отца, депутата. Как тебе такой поворот сюжета, а? Я с ней после этого перестал разговаривать. Мне даже жалко, что я ей наперед всю учебу оплатил. Больше ни копейки ей не дам.

Вадим от души смеялся, слушая рассказ Игнатьева.

– Она у тебя с юмором… с черным!

Игнатьев устало вздохнул и отпил шампанского.

Тем временем конференц-зал уже почти полностью заполнился депутатами, приближалось обещанное выступление. Яркие лампы погасли, сейчас основное внимание зрителей привлекала освещенная прожекторами сцена, где с минуты на минуту должен был кто-то появиться.