Абсолютно ненормально - страница 5

– Круто, что Крэннон прочитает твой сценарий, – говорит Дэнни, помешивая свой бананово-молочный коктейль с соленой карамелью тремя огромными соломинками. На нем грязная футболка с покемоном, которую я дарила ему еще на двенадцатилетие. У него такой пугающе низкий индекс массы тела, что он все еще влезает в нее. – Ведь она не обязана этого делать.

Я усиленно киваю.

– Вот-вот! И при этом она меня хвалила.

Ей даже нравятся мои импровизации во время репетиций. А когда я заявила, что большинство людей это раздражает, она отмахнулась. Ей искренне нравятся мои подшучивания.

– По-моему, эту женщину пора упрятать в психушку в соответствии с законом о психическом здоровье, – любезно заявляет Аджита.

Я сдуваю ей на лицо взбитые сливки. Они приземляются на нос, и Аджита слизывает их своим шокирующе длинным языком. Она из Непала и ростом не больше метра, зато язык у нее длиннее, чем у сенбернара. Если бы я пролила свой коктейль на пол, то она могла бы не оставить от него ни капли, даже не наклоняясь. Это реально круто.

– Ну, я считаю Иззи забавной, – бормочет Дэнни, прячась за буйной копной спутанных волос.

Мы с Аджитой обмениваемся пораженными взглядами. Дэнни ни разу в жизни не делал мне комплиментов. Даже после смерти моих родителей, когда мне было пять лет, наша дружба основывалась на добродушном подтрунивании.

– В смысле внешне? – уточняет Аджита, мысленно надеясь, что он это имел в виду.

– Заткнись, – говорит он, так и не взглянув на нас. – Пойду заплачу за коктейли.

А затем Дэнни выскальзывает из-за стола и подходит к кассе, где грудастая девятиклассница приветствует его с таким восторгом, на который только хватает ее мизерной зарплаты.

– Что это было? – шепчу я Аджите, настолько потрясенная, что даже не могу придумать шутку. – Он считает меня забавной? А потом он заявит, что я вполне порядочный человек?

– Давай не будем забегать вперед, – поспешно отвечает она. – Хотя… Он что, платит за коктейли? Дэнни. Платит за нас. Почему? Он все время обманывал нас? Он тайный миллионер[9]? Кажется, последнее, что он мне покупал, – это пачка тампонов, – чтобы показать, что я слишком остро отреагировала на что-то в споре с ним.

Расставшись с бабками, Дэнни с довольным видом прячет кошелек в карман джинсов и возвращается к нашей кабинке. По пути он чуть не сталкивается с официанткой, несущей три клаб-сэндвича, отчего Пикачу на его футболке вызывающе улыбается. Она одаривает Дэнни неодобрительным взглядом, но он так пристально смотрит на меня, что не замечает этого. А затем и вовсе улыбается какой-то странной, застенчивой улыбкой, какую я никогда раньше не видела у него на лице. Улыбается. Дэнни. Я серьезно.

Что, скажите мне на милость, это за хрень?

07:41

Вселенная причудлива. Мои родители были совершенно здоровы и счастливы, когда их машину снес грузовик с пьяным водителем [и, очевидно, напился не только водитель, но и грузовик, иначе все закончилось бы по-другому]. Бум – и они умерли в одно мгновение. Зато моя бабушка Бэтти, женщина, воспитывавшая меня с того дня, постоянно жалуется врачу, что скоро умрет из-за избыточного веса, но до сих пор пинает меня под задницу и постоянно контролирует.

Как бы то ни было, несмотря на неоднократные советы врача перестать есть жиры/сахар/углеводы и прочие вкусняшки, Бэтти готовит этим утром гренки на завтрак. Они всегда получаются невероятно вкусными, потому что ей приходится по восемьсот семь раз на дню подавать подобные блюда в кафе. Наша крошечная кухня с таким старым гарнитуром, что он снова вошел в моду, наполнена ароматами сладкой корицы и бекона в кленовом сиропе. Из старого радио в углу доносится приставучая реклама.