– Добро пожаловать тебе и твоему ученику!
Хасан уселся на потертый, но тщательно подметенный ковер рядом с учителем и огляделся. Большая комната, выходящая на просторный двор, во дворе несколько пальм, скромный цветник. От него идет аромат рейхана и влажной пыли – слуга только что полил цветы.
Стены комнаты сплошь в нишах, там стоят кувшины, красивые глиняные чаши и книги. Сколько книг! Целая ниша заполнена ими. Такого собрания Хасан не видел даже у Валибы. Как богат, должно быть, хозяин! Хотя вряд ли, ведь книги – это все, что есть ценного в комнате. Мазаный пол почти весь покрыт плетенными из пальмовых листьев циновками, и только для гостей расстелен на почетном месте – в «верхней половине» комнаты – ковер.
Из гостей пока только Валиба. Хасан не в счет – он ведь только ученик. Мальчик внимательно присматривается к хозяину. Еще бы – ведь он в доме самого Абу Убейды!* Говорят, он в молодости был рабом. Хозяин разрешил ему заниматься науками, и Абу Убейда сначала стал писцом, а потом выкупился на волю. Никто лучше него не знает древних преданий арабов и персов, его слова сверкают, как чистый жемчуг, и ранят, словно острие копья. Так говорил учитель Хасану по дороге. Абу Убейда внешне ничем не примечателен – это немолодой щупленький человечек с большим носом. Блестящие хитрые глаза почти спрятаны под припухшими веками.
Хасан отвлекся и пропустил начало разговора. А очнувшись, услышал, как Абу Убейда говорил Валибе:
– Не сердись, Абу Усама, я вовсе не хочу опорочить племя бану асад, ведь это твои родичи. Но подумай, можно ли равнять их, чья жизнь прохо дит в степи среди овец и верблюдов, чья пища в лучшие времена – снятое молоко и горсть сушеных фиников, чьи подошвы от ходьбы босиком по раскаленным камням тверды, как рог козы, с потомками древнего народа, создавшего дворцы и сады Ирема многоколонного?* Разве не эти бедуины разрушили дворец Хосрова* и разрезали знаменитый ковер, над которым много лет работали десятки лучших мастеров Ирана? Разве не они сожгли наши древние книги, в которых заключалась вся мудрость мира?
Твои родичи красноречивы, Пророк избран из них благодаря своему красноречию. В Благородном Коране говорится о преимуществах «красноречивой и ясной речи». Но вы горды сверх меры и отрицаете заслуги других народов. Разве вы забыли Сальмана Персидского*, который научил Пророка, как отразить нападение язычников? Тогда вы принимали всех и говорили о том, что Аллах сотворил людей разных народов и все они равны в исламе. Разве это не так?
– Ты слишком разгорячился, – со смехом прервал Абу Убейду Валиба. – Клянусь своим каламом, мне все равно, кто подаст чашу с вином – араб или перс. Но я не хочу, чтобы порочили моих родичей, какие они ни есть. Оставь это, Абу Убейда. Расскажи лучше, какое новое предание ты нам можешь сообщить, чтобы мой ученик мог послушать тебя и понять, каким должен быть истинно красноречивый человек.
Абу Убейда вздохнул и, покачав головой, сказал:
– Ты заботишься о своем ученике, и это похвально. Но как бы он не оказался неблагодарным, как мой последний ученик, Абу-ль-Маали, про клятье на его голову! Он сбежал от меня и стянул мой новый плащ вместе с завернутым в него кошельком. Вот, кстати, какие изречения и стихи древ них о неблагодарности вам известны?
Валиба улыбнулся:
– «Я учил его стрелять из лука каждый день,
А когда его руки окрепли, он выстрелил в меня».
