– А тебя? Миллион заставит думать тебя?
– Не понял…
– Если тебе светит миллион, ты сможешь думать так, чтобы не дать наследнику тебя обойти?
В глазах Евы читалась надежда на ответ “Да!”.
– Миллион у нас есть, Ева. И даже немного больше.
Чезаре улыбнулся в стиле “я не виноват”. Ева выглядела обманутым ребенком.
– То есть как?!
– Долгая история. Мы о ней стараемся не вспоминать.
Ева закусила губу.
– Что же мне теперь делать? Меня же убьют! Помогите мне, прошу вас! Миллион евро – это ведь огромные деньги. Плевать на деньги. Я отдам все, что получу. Жизнь дороже. Лиза, мы же выросли вместе…
– Мы не отказываемся. Но тебе лучше нанять профессиональных телохранителей. Денег хватит.
– О чем ты, Лиза? Они же меня и пришьют.
– За вшивый миллион? Не смеши. Им репутация важнее денег.
– Как я могу им доверять в таком деле? Как я могу доверять кому-то вообще?
– Но мне же ты доверяешь.
– Ты – дело другое. Тебя я знаю с детства.
– Пять лет – срок большой. Я изменилась.
Лиза посерьезнела. Чезаре присел, погладил Лизу по плечу. Нежный жест Чезаре зажег в глазах Евы завистливые огоньки.
– Постойте, девочки. Я не все понял. Чего ты боишься, Ева? Разве кроме тебя о наследстве знает кто-то еще?
– Я вам не сказала?
Лиза и Чезаре переглянулись. Ева пошарила рукой под креслом, достала газету, швырнула на столик.
– Он обвел это ручкой, подонок!
Чезаре прочел выделенное объявление, присвистнул. Лиза всматривалась в объявление дольше – сравнивала фото в газете с лицом Евы.
– Эта газета влетела в мое окно час назад. В нее завернули камень.
Ева указала на окно. Чезаре распахнул шторы. Ева вжалась в кресло. Лиза отметила реакцию Евы, отложила газету, рассмотрела дыру в стекле.
– Чем ты ему так насолила?
– Тем, что ухаживала за ним днем и ночью все эти полгода.
Чезаре задернул шторы.
– Лучше держать их закрытыми. О наследстве теперь знает полгорода. Среди них могут быть снайперы.
– Я тоже так подумала. Я их закрыла сразу.
– Чей телефон в объявлении?
– Батталья. Юрий с ним связался, когда только начинал здесь свои дела. Чем этот адвокатишка понравился Юрию, не знаю, но они общались еще до того, как я вышла за Юрия.
– Разве нельзя сообщить в полицию? Ведь это завещание незаконно.
– Об этом я уже думала. Никто ничего не сможет доказать. Простое объявление в газете. В нем текст завещания. Что тут противозаконного? И что теперь можно сделать? Газета уже вышла. Свое дело она сделала – город о завещании узнал.
Лиза обняла Еву за плечи.
– Не переживай, подруга. Что-нибудь придумаем.
Чезаре хмыкнул.
– Умный ход. На смертную казнь у нас мораторий. Убийца практически не рискует. Даже если его поймают, деньги он получит. Отсидит – и миллионер. Желающих будет море.
Лиза закатила глаза.
– Она и без нас это знает, Чезаре. Лучше придумай, что можно сделать.
– Легко сказать!
– Тогда помолчи.
Ева прикурила, закашлялась. Лиза отобрала у Евы сигарету, вдавила в пепельницу.
– Будешь столько курить – умрешь раньше, чем тебя убьют по завещанию.
– У меня есть идея. В принципе, за тем я вас и звала. Если вы…
– Я тебе уже ответила.
– … залезете к Батталья, и выкрадете у него завещание, то я проживу дольше.
Чезаре улыбнулся.
– Нет завещания – нет опасности. Хитро. Где он живет?
– Не знаю. Я у него не бывала.
Лиза вскочила, постучала пальцем по лбу.
– Думайте, что говорите! О завещании знают тысячи. Камень в окно – подтверждение. Вы собрались выкрасть завещание и каждому убийце сообщать, что завещания нет? Надеетесь успеть? А завещание, скорее всего, хранится в банке. Чезаре, ты туда полезешь?
