Блеск в глазах Чезаре потускнел. Ева уставилась под ноги.
– Что же мне делать? Я думала, что это выход.
– Где у тебя кухня? Нам пора пропустить по чашечке кофе и хорошенько все обмозговать.
*
*
Стрелки индикаторов замерли.
– Они молчат, господин инспектор. Ждут кофе или ушли на кухню.
– Хочешь сказать – туда твой микрофон не достанет? На кой черт он тогда нужен?!
– Но синьор Фини…
– Ладно, Отис, не плачь. Ты не виноват.
Инспектор развалился в кресле, прикрыл глаза.
Четверть часа спустя Отис поднял руку.
– Они вышли из кухни. Лиза собирается уходить.
– Куда?
– Не расслышал. Вероятно, она еще на кухне. Я ее не слышу.
Отис сморщил лоб.
– Очень плохо слышно. Вот, наконец! Она выходит. Она идет к двери, инспектор.
Фини схватил бинокль, прыгнул к окну.
– Вижу. Вышла из дома. Уходит. Но ее дружок остался. Что они задумали? Им же сейчас кровь из носу нужно быть рядом с нашей клиенткой.
Фини вел биноклем вдоль улицы, сопровождая девушку.
– Черт, Отис! Такое зрелище! Что за походка!
Отис скинул наушники, шагнул к окну.
– Да… Мы тут гнием, а там разгуливают такие красотки!
– А ну марш на свой пост! Посмотрел, и хватит. Я смотаюсь в управление. Попробуй что-нибудь пропустить – шкуру спущу!
Отис вернулся к наушникам, со вздохом сожаления уставился на стрелки индикаторов.
– Да молчат они, синьор Фини!
– Сиди и слушай!
– Что вам так приспичило в управление?
– Захотелось отдохнуть. Достали эти слежки!
– Вы идете в отпуск, господин инспектор?
– Мы. Мы идем в отпуск, Отис. Куда я без своего верного помощника?
Отис закрыл лицо руками.
– Мы проведем отпуск вместе?
– Не кривись, Отис. Тебе этот отпуск понравится. Ты что, не чувствуешь, как здесь пахнет деньгами?
– Не понял…
– Ну и дурак! Сколько можно горбатить на государство за те гроши, что оно нам платит?
Отис развернулся к Фини всем телом.
– Не хотите же вы сказать, инспектор, что мы…
– Ты действительно тупой, Отис, или прикидываешься? Убивать ее не станем. Мы просто будем рядом, когда кто-то ее пришьет. И потом предложим этому дураку сделку.
– Думаете, выгорит?
– Уж я постараюсь, чтобы тому, кто прикончит эту русскую подстилку, светило пожизненное. Как он тогда потратит состояние, которое по завещанию ему выплатит Батталья? Вместо пожизненного мы предложим ему лет десять. Он будет счастлив.
– Надеюсь, вы понимаете, во что ввязываетесь, синьор Фини.
– Прослужишь с мое – ввяжешься и не в такое. А здесь деньги идут сами. Мы предложим…
– Мы?
– Мы, Отис, мы. Без тебя я не справлюсь. А ты обязан сообщить о моем поведении немедленно. Иначе сядешь за недонесение о готовящемся должностном преступлении. Ты готов на меня настучать? Видишь, я с тобой откровенен. Что скажешь?
– Вы меня просто как обухом по башке, господин…
– Называй меня просто инспектор. Мы же партнеры, верно?
– Не знаю, что и сказать, инспектор…
– Прежде, чем говорить, подумай. Что ты теряешь? Ведь убьешь эту дуру не ты. Наоборот, ты поймаешь убийцу.
– Но я мог бы это убийство предотвратить!
– Чушь собачья! Когда на кону такие бабки – будь ты хоть лучшим телохранителем мира, а тебе не справиться. За такие деньги потенциальный наследник отправит на тот свет и тебя.
– Тут я с вами согласен.
– Когда наследничек ее укокошит, появимся мы и наденем на его белые ручки наши красивые браслетики. Тебе за это медаль и… Мы предложим этому кретину всего десять лет лучшей тюрьмы Италии в обмен на половину его состояния. Жадничать не будем. По моим подсчетам, это около двух миллионов на брата. На безбедную жизнь хватит. Как тебе такой отпуск?
