– экзамен.
После успешной сдачи студент получает права на управление человеком, звание «Бес правный» и официальное трудоустройство (размер жалованья уточняйте по факту приёма на работу). Он может самостоятельно выбирать объект из смертных, включённых в программу одержимости.
Так как профессия управляющего человеком связана с риском для психического и энергетического здоровья демона, то для работников этой сферы предусмотрены следующие льготы:
– надбавка 20 %, молоко за вредность, тринадцатая зарплата,
– 2 недели бесплатного отдыха на серных источниках в год,
– 12 бесплатных консультаций психолога в год,
– реабилитация от клаустрофобии и сенсорной депривации, связанных с долгим пребыванием в человеческом теле,
– реморализация в случае пагубного влияния человеческих нравственных установок на личность демона,
– комплексная реабилитация в случае экзорцизма, пожизненная пенсия, упокоение за счёт АД-министрации».
***
Молодой демон Эсхатион вертел в руках замусоленную брошюрку, которая попалась ему три года назад и навсегда изменила его судьбу. Просторная, светлая палата, нарочито-успокаивающий интерьер. Стулья были прикручены к полу в вершинах тринадцатиконечной звезды. На стульях расположились калечные, увечные, заикающиеся и опасные для себя и общества демоны, пережившие экзорцизм. Сегодня Эсхатиона впервые допустили на групповую терапию.
– Расскажите, как вы попали на курс и что случилось дальше, – попросила чопорная бесовка-реабилитолог в клетчатом пиджаке. Гладкий пучок, солидные очки, рожки закручены назад, покрашены в изумрудный цвет и залакированы. – Не торопитесь, постарайтесь описать подробно.
– Да обычная у меня история, – начал пациент, дёргая правым плечом. – Думал, куда пойти учиться, где дальше работать. Увидел брошюрку. Понравились условия. Куратор убеждал, что риски ничтожны, зато сколько привилегий… Записался. Отучился. Весело было. Дурдомовцы забавные. Только достается им, беднягам, с двух сторон. Мало того, что мы, так ещё и сами смертные на них эксперименты ставят.
Один из демонов-пациентов поднялся с прикрученного стула, начал набирать воздух ртом и выгибаться назад, так что почти встал на «мостик». Мощно чихнул. И исчез. Появился он через несколько секунд у самой двери, чёрно-белый, плоский. По нему то и дело пробегали квадратики и рябь, как на экране старого телевизора. Пациент не двигался, так и застыл в глупой гримасе чиха. Пухлая бесовка-нянечка подкатила койку на колесиках, погрузила бедолагу, пристегнула и увезла в палату. Сегодня он участвовать в обсуждениях уже не сможет.
– Правда, – буркнул кто-то из участников терапии.
Неистово подмигивая правым глазом, Эсхатион продолжал:
– Сдал экзамен, получил права. Начал работать. Поначалу скромничал, особо не высовывался. Подготовлю клиента, заскочу на минутку, попутаю – и назад. Да и немодно сейчас полную программу откатывать, так мне куратор сказал. Я только потом понял, почему немодно.
Другой пострадавший бес гнусаво забормотал, ни к кому не обращаясь:
– А мне кажется, в меня вселяется мой одержимый. И получается, я одержим тем, кто одержим мной. Он двигает моими руками, смотрит моими глазами, думает моими мозгами и толкает на всякое хорошее. И смеётся. Я застрял в этом коридоре отражений, а он говорит такой: «Выпьем-ка с тобой кагорчику». И начинает хохотать, хохотать… Я смотрю на него и тоже смеюсь, а самому страшно…
