Случай – это же не только столкновение с другим человеческим субъектом. Это внезапная мысль или стихийно нахлынувшее чувство, это совершенно неожиданное впечатление от просмотра мультфильма или странный вывод, сделанный от прочитанной детской книжонки.
Например, огромное воздействие на Пашу произвёл многосерийный советский мультфильм «Маугли» с неврастеничной и сумасшедшей музыкой Софьи Губайдуллиной.
Я пересматривал его недавно с детьми и поразился тому культу жестокости, который вложили в него создатели – и это в благословенные-то социалистические времена! Фильм чрезвычайно талантливый, он сообщает о жизни гораздо больше, чем любой философский труд.
Или кинокартина «Всадник без головы» с Олегом Видовым в главной роли. Она тоже оказалась в хит-параде культурных впечатлений, что находились в общедоступном режиме.
В светлые и рациональные советские времена она заполнила собой большую нишу простой человеческой жажды мистики, куда люди готовы свалиться по поводу и без, просто в силу своей душевной организации.
Его я тоже пересмотрел недавно – и был категорически разочарован той плоскостью и убогостью, с какой была подана зрителю эта история. И что только мы находили в этом посредственном кинишке в годы детства?
Стоит ещё упомянуть роман Клиффорда Саймака «Город». Он был прочитан Павлом то ли в первом, то ли во втором классе и надолго отложил в сознании если не сюжет (его я тоже вспоминаю с трудом), то гнетущее и одновременно светлое ощущение множественности коробок, в которых ты находишься.
Именно так: Тимохин представлял при просмотре фильмов и прочтении книг не героев и ситуации, а самого себя в рамках предложенных структур.
«Маугли» – это зигзагообразные коридоры. По ним долго приходится плутать, но выход неизбежно находится. Более того, стены не прочны и при желании можно расковырять то ли пластмассовые, то ли вовсе картонные заграждения ногтями и вырваться на простор из наброшенной на тебя структуры.
«Всадник без головы» – это и вовсе какой-то рыхлый заборчик из ржавой арматуры. Через него и перелезть можно, и протиснуться между прутьев.
А «Город» – это именно коробки. Строение более причудливое, чем обычно, но тоже решаемое. Надо всего лишь понять метод. Он не в постепенном преодолении пространств, а в стремительном опровержении их силой мысли. После пяти-шести коробок становится ясно, что они не бесконечны, не всесильны и рано или поздно закончатся.
Или вот песня «Трава у дома» группы «Земляне» – суперпопулярнейшее по тем временам произведение эстрадной музыки.
Не стоит обращать внимание на космос и виды Земли из окон иллюминатора космического корабля, о которых поётся в ней – песня совсем о другом. Она – череда металлических пластин, которые подвешены в безвоздушном пространстве (и только это роднит её с космосом) – пластин, на которых надо удержаться за те неполные пять минут, что длятся потоки звуков. Пластины колышутся, устоять на них непросто и необходимо перепрыгивать с одной на другую. Задача трудна, но выполнима, потому, преодолев все пластины, выходишь в свет и успокоенность.
Музыка, книги и фильмы рассказывали Тимохину гораздо больше об окружающей действительности, чем общение с людьми.
Человечество не просто так изобрело искусство. Непосредственное общение человека с человеком слишком трудоёмкий и малорезультативный процесс. А вот опосредованная передача информации через коды, заложенные в образах и звуках – это верный путь к пониманию.
