Я припомнил слова Горана Осьмого и сказал:
– Вгоняют в долги учеников.
– Именно! – рассмеялся мой сосед. – Самых плохоньких быстренько отсеивают, самых перспективных разбирают профессора. Остальных принимают во внешние ученики с перспективой перейти во внутренние. Вот их и доят. Но ты не беспокойся, тебе это не грозит.
– Иди ты! – ругнулся я, улёгся на шконку и отвернулся лицом к стене.
Удар о стену даром не прошёл, мне стало нехорошо.
Дальше всё вернулось на круги своя. Разве что спать стал куда меньше прежнего – такое впечатление, в карцере на полжизни вперёд выдрыхся. Подтягивания и отжимания много времени не отнимали, поэтому с раннего утра и до самого позднего вечера я упражнялся с небесной силой. Но хоть и тянул в себя энергию уверенней день ото дня, заглянувший для очередного обследования врач даже головой от разочарования покачал.
– Ну нет, юноша, так дело не пойдёт! Никаких подвижек не вижу, абсолютно никаких! Вы и так уже для нашего заведения староваты, поэтому позволить себе топтаться на месте попросту не можете. Времени на раскачку нет. Не научитесь собирать силу у солнечного сплетения, придётся вас забраковать!
Словечко это не понравилось до крайности, я даже зябко поёжился.
– Не чувствуешь ток энергии? – спросил вдруг ассистент врача.
– Не особо, – сознался я.
– А кожу припекает, когда силе открываешься? – уточнил паренёк.
– Есть такое.
Врач хмыкнул и прищёлкнул пальцами.
– Молодец, Лучезар! – похвалил он помощника. – Юноша, попробуйте сосредоточиться на этом ощущении! Представьте, как в тело проникают тончайшие нити силы, ловите и тяните их к солнечному сплетению! Работайте!
Он начал собираться, я не утерпел и спросил:
– А я надолго здесь вообще?
– Работайте! – повторил врач и ушёл.
Первый покрутил носом и вдруг сказал:
– А ведь у него на тебя виды!
– Да вот ещё!
– Точно-точно! Помяни моё слово!
Он как-то очень уж нервно одёрнул рукав робы, и я обратил внимание на высунувшийся из-под обшлага краешек затейливой татуировки – не фрагмент той похабщины, коей расписывают себя матросики, а часть необычайно сложного рисунка. Будто узорчатое щупальце на кисть выползло, и это при том, что прежде кожа моего соседа была совершенно точно чиста!
– Как так? – поразился я. – Откуда наколка взялась?!
Первый досадливо поморщился, но всё же пояснил:
– Это не татуировка, а внешний абрис. Меридианы проявляются по мере восстановления способностей.
– Восстановления? – озадачился я.
Сосед по каземату раздражённо дёрнул ногой и указал на лязгнувшую цепь.
– И вправду думаешь, будто меня она или прутья здесь держат? Вздор! Накачали алхимией, только-только отходить начинаю!
Тема эта Первому оказалась неприятна, но я щадить чувства собеседника отнюдь не собирался и спросил:
– Татуировки-то зачем было делать, соседушка?
– Преимущество внешнего абриса в том, что энергия не напитывается телесными эманациями. Мне попросту не нужен этот клятый ритуал очищения! Не нужен!
Он вновь дёрнул ногой, опять звякнула цепь.
– Абрис! – вздохнул я. – Только и разговоров, что об этом абрисе! Это вообще что?
Первый глянул хмуро, но отмалчиваться не стал.
– Совокупность силовых меридианов, узловых точек и ядра, – пояснил он и после недолгой паузы счёл нужным добавить: – От количества и расположения узлов зависит сложность арканов, которые может задействовать тайнознатец, поэтому в каждой школе используется собственная схема, да только это палка о двух концах.
