Адмирал Ее Величества России - страница 53

В том числе был английский фрегат «Fiorte», долженствовавший по полученным предписаниям отправиться в Плимут, но после тщетных трехкратных покушений принужден был [он] три же раза возвратиться обратно чрез Нидельский проход на Портсмутский рейд и, наконец, снялся вместе с нами. Сие доказывает, сколь сильно свирепствовали здесь западные ветры, что и одинокий фрегат не мог в продолжение почти двух месяцев выискать случая перейти толь малое расстояние, каково есть от Портсмута до Плимута.

29 ноября ветер сделался от NO, и мы оставили Портсмутский рейд. Переход наш до Рио-де-Жанейро был столь успешен, или, лучше сказать, ветры столь нам благоприятствовали, что чрез 12 дней по выходе из Портсмута бросили мы якорь на Санта-Крузском рейде у острова Тенерифа, где, простояв четыре дня и запасясь нужным для нас количеством вина, отправились далее.

При прохождении экватора, который пересекли в западной долготе 23°, штилей вовсе не имели, и вообще плавание наше от Портсмута до Бразилии продолжалось только 52 дня, при всем том, что фрегат «Крейсер» по чрезвычайно преимущественному своему ходу против шлюпа «Ладога» принужден был иметь большую часть времени одни марсели и те нередко отданные на эзельгофты.

В Бразилии нашли мы правление уже новое. Наследный принц Педро провозглашен был императором 30 сентября 1822 г. и того же года ноября 19-го дня был коронован. Неожиданная сия перемена португальской колонии в империю Бразильскую была причиною и перемены флага на крепостях и военных судах, рисунок коего имел я честь тогда же препроводить в Государственную адмиралтейств-коллегию с кратким описанием некоторых происшествий, случившихся тогда в Бразилии.

Пребывание наше в Рио-де-Жанейро продолжалось 29 дней; причиною довольно долгой сей стоянии было то, что фрегат и шлюп требовали быть другом выконопачены, и работу сию должны были производить своими конопатчиками, а, кроме того, шлюп «Ладога» должен был весь выгрузиться для помещения каменного балласта, ибо излишняя валкость оного неминуемо того требовала.

22 февраля 1823 г., будучи совершенно готовы и запасясь остальным количеством рому, сахарного песку и пшена, суда, мне вверенные, оставили Рио-де-Жанейрский рейд. По позднему наступившему уже времени предпочел я восточный переход в Тихий океан западному, а потому заблаговременно и сообщил я намерение мое командиру шлюпа «Ладога» следовать мимо мыса Доброй Надежды и для освежения зайти в порт Дервент[18], что в Вандименовой земле[19].

На пути сем, думал я, небесполезно бы было удостовериться в точном существовании острова, виденного в 1801 г. и назначенного на Арросмитовой[20] карте в широте 32°25' южной и долготе 20°42' западной от Гринвича, тем более что поиски оного нисколько не могли бы отделить нас от настоящего курса. Но 8 марта, находясь на параллели вышеупомянутого мною острова и пройдя 45′ по долготе по западную сторону оного и столько же по восточную, при совершенно ясной погоде не видали не только никакой земли, но даже ни малейших признаков оной. И потому уверительно могу сказать, что остров сей в означенном ему положении Арросмитом вовсе не существует.

27 марта миновали мы меридиан мыса Доброй Надежды в широте 39°7' S, а 22 апреля пришли на вид островов Св. Павла и Амстердама.

17 мая при рассвете дня находился от нас по счислению нашему Южный мыс Земли Вандимена на N 34° О в расстоянии 31 мили, но ветер, дувший StW, крепкий при весьма пасмурной погоде и сопровождаемый сильными шквалами с градом и дождем, много удерживал меня спуститься к берегу, которого еще не видали. К 8 часам казалось, что погода стала прочищаться, и я приказал сделать сигнал спуститься на NO. Bcкоре усмотрели в пасмурности небольшой, но высокий островок на N 5° W, который, видев в первую мою бытность у берегов сих, я немедленно признал за Мюстон.