– Но «врата» – единственный способ покинуть систему, – заметил старпом, стоявший рядом с командиром.
– Именно, – кивнул каперанг. – И он обязательно к ним вернётся. Но сначала постарается сбить нас со следа, создав максимальную дистанцию.
Маркаров активировал панель управления и выделил секторы поиска:
– Разделим эскадру на две поисковые группы. Первая – крейсер «Печора» и эсминец «Заполярье» – следят за подходами к «вратам». Вторая – наш флагман «Дмитрий Донской» и эсминец «Кавказ-9» – прочёсывают северный сектор.
– Какие параметры поиска? – спросил командир «Печоры», опытный капитан Соколов, внимающий инструкциям по каналу связи.
– Особое внимание на транспорты и торговые суда, недавно изменившие курс или скорость, – ответил Игнатий Алексеевич. – Активируйте оптические сканеры для анализа. Обращайте внимание на торсионные следы выхлопов. Военные и гражданские силовые установки различаются по спектральному составу и мощности. Технология «хамелеон» меняет электронную сигнатуру, но не может скрыть характерные следы работы военных двигателей…
– Вас понял, – кивнул Соколов. – Приступаем к поиску.
– И ещё, – Маркаров обвёл взглядом виртуальные изображения командиров, – Этот Васильков непредсказуем. Будьте готовы к любым сюрпризам.
Офицеры отдали честь и исчезли с экрана. Игнатий Алексеевич остался наедине со своими мыслями.
«Ничего, Александр Иванович, – подумал каперанг, – на этот раз вам не уйти»…
***
– Корабли противника разделяются на две группы, – доложил офицер наблюдения. – Расходятся веерным построением.
Я подошёл к тактической карте. Наблюдать за перемещениями кораблей Маркарова было всё равно, что читать его мысли.
– Как я и предполагал, – кивнул я. – Классическая поисковая сетка. Две группы прочёсывают пространство в разных направлениях, одна из них контролирует подходы к «вратам».
– И что нам это даёт? – Жила склонился над дисплеем, изучая перемещение противника.
– Предсказуемость, – я активировал функцию прогнозирования траекторий. – Теперь можем просчитать их перемещения и настроить наш маршрут так, чтобы проскользнуть между ячейками поисковой сетки.
Компьютер быстро обработал данные, выводя на дисплей вероятные траектории перемещения эскадры противника.
– Но их четыре корабля против наших трёх, – Таисия положила руку мне на плечо. – И если нас обнаружат, шансы на прорыв минимальны.
Я невольно поморщился. После боя в промышленном комплексе «Афина» могла задействовать только шесть палубных орудий, «2525» лишился трети огневой мощи, а «Ариадна» и вовсе еле тащилась на поврежденных двигателях. Энергополя кораблей держались на уровне 60% от нормы – одного хорошего залпа гиперракетами хватило бы, чтобы обнулить эту защиту.
– Именно поэтому мы не будем прорываться, – решительно сказал я. – Заставим Маркарова играть по нашим правилам.
– Каким образом? – Таисия недоверчиво прищурилась.
Я указал на тактическую карту:
– Они рассредоточены. Каждая группа представляет меньшую угрозу, чем объединённая эскадра. Маркаров снова допустил классическую ошибку – разделил силы в присутствии противника.
– Но он не знает нашего местоположения, – заметил Жила. – Для него это рациональное решение.
– Именно этим и воспользуемся, – я улыбнулся. – Соберём нашу эскадру и будем уничтожать группы преследователей по очереди, начиная с самой уязвимой.
Таисия резко выпрямилась, на её лице отразилось изумление:
