Она побледнела, и сердце тревожно забилось, но волнение и радость победы быстро изгладили тягостное впечатление, тем более в эту минуту у входной двери снова раздался звонок.
На этот раз приехала сама Нагорская. Можно себе представить ее удивление и радость при известии, что Кира – невеста!
Смеясь и плача, она обняла жениха и невесту.
Когда первый порыв радости улегся, заговорили о делах. Свадьба была единогласно назначена после Нового года.
Алексей Аркадьевич предложил Кире путешествовать по Италии, но Кира ответила, что лучше отложить заграничную поездку до лета, когда Басаргину легче получить двухмесячный отпуск, и жених откровенно высказал свое удовольствие по поводу этого решения.
По совести говоря, он не любил путешествий с их неизбежными перекочевками из гостиницы в гостиницу, хлопотами и суетой. Ему более улыбалась перспектива провести медовый месяц в собственной уютной квартире. Повар у Басаргина был отличный.
При этом он сообщил невесте, что в его доме, на Знаменской, в первых числах ноября освобождается красивая, большая квартира, которую можно будет отделать по собственному желанию. За первым днем помолвки настало оживленное время – шили приданое и устраивали квартиру.
Светские развлечения также очень занимали Киру, да и вообще она чувствовала себя совершенно счастливой.
Ожидавшая ее привольная, веселая жизнь и удовлетворенное тщеславие ослабили и почти заглушили робкие упреки совести. Кира забыла о том, каким путем она достигла благополучия. И все-таки бывали минуты, когда ее блаженство омрачалось. Случалось это всякий раз, когда ей казалось, что от жениха исходит отвратительный трупный запах. Тогда она вспоминала о том, что произошло на Волковском кладбище.
Иногда и сам Алексей Аркадьевич казался странным. Настроение его вдруг изменялось: совершенно непонятно почему из веселого, оживленного влюбленного он становился мрачным, нервным и, по-видимому, с трудом сдерживал неприятные чувства, которые его волновали.
Как-то раз вечером жених был особенно сильно раздражен. Кира участливо его спросила, здоров ли он. Он подсел к ней на диван, порывисто схватил ее руку и сжал до боли.
– Ах, я и сам не знаю, что со мной происходит… Я совершенно здоров, а между тем меня точно мучает что-то до смешного странное, чего я не могу понять. Это началось с того кошмара или обморока, который был у меня приблизительно месяца два тому назад…
– Расскажите, что же с вами случилось! Может быть, это нервная болезнь, которую надо лечить? – тревожно спросила Кира, охваченная вдруг смутным страхом.
– Да вы будете смеяться, когда услышите эту галиматью. Но все равно я вам расскажу. В самом деле, надо будет полечить свои нервы. А случилось со мной вот что. Как раз накануне нашей помолвки я был зван на бал к знакомым, у которых часто играл в карты. В этот день у меня была работа, и я рассчитывал выехать из дома в одиннадцать, но я задержался и стал одеваться уже в половине двенадцатого. Вдруг мне сделалось дурно: голова отяжелела и я почувствовал тошноту. Затем меня охватило невыразимое противное чувство, точно из меня вытягивают душу – иначе своего ощущения определить не могу. Я выпил стакан вина и прилег на кушетку в надежде, что болезненное ощущение пройдет.
Заснул ли я или у меня была галлюцинация – не знаю, но я чувствовал, что болезненное ощущение сменяется тоской. Ноги и руки отяжелели, точно налились свинцом, какая-то ледяная рука сжимала мне горло. Затем все мое существо стало как будто расплываться, и во мне что-то рвалось. Вдруг мне почудилось, что я вышел из моего тела, которое неподвижно лежало на кушетке, и я с ужасом глядел на смертельно бледное лицо моего двойника. Но тут внезапно раздался страшный треск в камине, и оттуда выскочила тощая морщинистая старуха – чистая ведьма! Она схватила мое тело в охапку и скрылась в камине.
