— Эрик, — вновь вкрадчиво заговорил со мной Юлиан. — Я понимаю, что ты любил эту девушку. Говорят, что первую любовь невозможно забыть. У нас, цваргов, есть что-то подобное. Если женщина подходит по бета-колебаниям, то она входит в ближний круг цварга раз и навсегда. Он физически после этого не сможет больше обходиться без неё… Я понимаю тебя. Но ты-то, Эрик, ты не цварг! Ты чистокровный эльтониец. Прошло столько лет, сейчас-то ты должен осознавать, что Лиз тебя не любила. Она вполне могла отказаться от дачи показаний, и тогда бы твоё наказание было в разы мягче, но она этого не стала делать. Да, ты напортачил с диаторием…
— Я не занимался наркоторговлей! — Негодование вспыхнуло в душе так же резко и внезапно, как сходят снежные лавины с гор. Будь передо мной не Юлиан, а кто угодно другой, я бы уже высмеял собеседника за эту сквозящую жалость или просто дал бы в морду. — Зачем же ты договорился о моём освобождении, если считаешь, что я был замешан во всей этой грязи?!
— Хорошо-хорошо, не занимался. — Юлиан успокаивающе похлопал меня по плечу. — Именно потому, что ты не считал себя виноватым и был зациклен на девушке, а не на своей дальнейшей судьбе, я договорился с администраций психиатрии, что заберу тебя. Твои эманации заметно выделялись на фоне остальных, и я поговорил с тобой тогда, помнишь? Абсолютно на всё, что не касалось этой девушки, ты реагировал практически адекватно… Рассказал, что ввязался в гонки, потому что мечтал заработать деньги и навсегда улететь с Эльтона. Жаловался на матриархат на собственной планете… Доки сказали, что у тебя необычный случай и умственная нагрузка вкупе с физической может помочь, особенно если не вспоминать прошлое. Да и не дело молодому, пускай и раз оступившемуся парню гнить на астероиде.
Я неверяще уставился на цварга. Шварх, дни после суда как в тумане, и как по мне, так это из-за того, что меня накачали поверх диатория ещё и седативными средствами, но разум я никогда не терял…
— Я и с этим делом вёл себя адекватно. Любимая умерла на моих глазах, понимаешь? Юль, я был убит горем! Корабль взорвался! А эта свидетельница… Я вначале думал, что это другая девушка, и лишь недавно, когда Ленни подтвердила, что лжесвидетельство гуманоида исключено, понял, что октопотроиды использовали биоандроида! Они всех обманули! Обвели вокруг пальца!
Юлиан посмотрел на меня так странно, будто я сказал полную бессмыслицу, и отрицательно покачал головой.
— Эрик, мне жаль. Но это была действительно Элиза.
— Нет! Юль, да нет же! Ты думаешь, я её не искал после всего случившегося?! Или, точнее, подделку! — Я вскочил с кресла и теперь уже сам стал наворачивать круги по каюте. — У меня связи на всех обитаемых планетах Федерации! Поверь, за девяносто лет я бы её уже точно нашёл! Невозможно не засветиться нигде ни чипом, ни отпечатком, ни на камеру, ни в банке… Биоандроида просто уничтожили, и все дела! Всё сходится один к одному!
— Эрик, ты же адвокат. — Юлиан смотрел на меня как на безумного, и это страшно злило. — Я понимаю, тогда тебе было очень плохо, но неужели ты так до сих пор не понял? Ты же знаешь, что любой гражданин Федерации, давший показания в суде, имеет право на программу защиты свидетелей. Она воспользовалась этим правом.
Слова Юлиана стали подобны внезапному извержению вулкана. Я покачнулся, расплескав часть виски, и грузно осел на кресло. За все эти годы я не допускал мысли о том, что Элиза могла меня предать… Мозг отказывался в это верить. Я похоронил её по старой традиции космических путешественников, собрав самые дорогие вещи, которые хранили о ней светлую память, и дав им сгореть в короне звезды. Я не разрешал чувствам прорваться сквозь тщательно выстроенную скорлупу объяснений, которые придумал для себя сам. И вот в этот самый миг скорлупа треснула. А вдруг… она и правда жива? Но зачем тогда выступила против меня на суде? Зачем сказала, что я употреблял наркотики?!
