По всей вероятности это была безобидная шутка моих друзей после того, как у меня отключилась память. Вопрос состоял в другом: видела ли меня в таком виде Мишель? Судя по резкому охлаждению наших отношений, безусловно, да. Моя подруга при всех её положительных и богатых внешних данных, была особой прямолинейной; с чувством юмора её отношения как-то не сложились, и несмотря на всеобще навязываемую толерантность, она хоть и молча, но до зубовного скрежета ненавидела геев и трансвеститов. В этом отношении, насколько я мог понять из нашего недолгого знакомства, Мишель была схожа с Франсуазой, и я решил именно на ней потренировать на будущее свое красноречивое объяснение.
Минут пять я убеждал Франсуазу в своей абсолютной гетеросексуальности, попутно стирая влажными салфетками последствия буйного веселья моих сотоварищей. Потом перешёл к рассказу об «удачном» и насыщенном сверх меры выпускном и даже рассказал о предупреждении моего далёкого родителя.
– А-а, – протянула моя напарница, – понимаю: ты к тому же ещё и алкоголик…
Я устало закатил глаза и решил, что продолжу обелять своё доброе имя попозже. К какому выводу пришла Франсуаза пока было не ясно, но когда мы решили вновь высунуться из-за склепа и посмотреть, где Анубис, её взгляд потеплел, а в голосе как минимум не чувствовалось враждебности.
– В нашем полку прибыло.
Я проследил за её взглядом. Оказывается к Анубису и Гору присоединилось несколько сущностей. Позади Гора колыхались три высоченные, метра под три, закутанные до бровей в серые плащи с капюшонами фигуры. Мне подумалось, что скорее всего это были те самые пресловутые Серые стражи. Каждый из них был вооружён копьём, которое вместо наконечника завершалось Анком, отчего, правда, оно не казалось менее устрашающим. В позах читалась выправка и угрожающая напряжённость. Рядом с Анубисом застыла красивая по восточным меркам женщина с пышной прической и огромным украшением в виде скорпиона на голове. В какой-то момент мне показалось, что это смертоносное украшение шевелится, и я вопросительно уставился на Франсуазу.
– Видела?
– Видела, – с интересом и даже какой-то жадностью разглядывала новую гостью. – Серкет, богиня-покровительница живых и мёртвых. Больше, конечно, мёртвых. В контексте…
– Откуда ты знаешь? – спросил я и, заметив, что она окинула меня высокомерным взглядом, добавил:
– Я вот, например, без понятия.
– Я на историческом учусь, – ответила Франсуаза и потянула меня за руку, – скорпион, кстати, настоящий.
Видимо импровизированное собрание закончилось, потому что уже через минуту в нашем поле зрения возник встревоженный Анубис.
– Всё не так просто, – начал он с места в карьер, – сюда дилетантам лучше пока не соваться. Пойдёмте, первый день попрактикуетесь в другом месте.
Мы вопросительно переглянулись, но лишних вопросов задавать не стали.
Анубис смерил меня взглядом мою чистую посвежевшую физиономию и разочарованно вздохнул:
– А—а… А мне нравилось. На Рамзеса второго был похож.
Вот оно как. Оказывается Анубис молчал не ради того, чтобы выставить меня в дурном свете. Его просто замучила ностальгия.
Мы поднялись вверх, пару раз повернули и очутились перед зданием крематория.
– Так, – обратился к нам Анубис, – вы уже, надеюсь, научились различать представителей физического и первого тонкого мира?
Мы дружно кивнули головами.
– Кого бы вы сейчас не увидели, если это не живой человек, конечно, смотрите прямо сквозь него. Будто бы вы его в упор не видите. Я очень не хочу афишировать ваше появление в данный момент. Понятно?
