– Это опасно?
– Если ты заморочил мне голову, то опасно. Для тебя, – выхожу, затягивая на шее узлом лямки сарафана. Зеленые цветы на белом фоне меня успокаивали. Это был мой «счастливый» сарафан, приносящий удачу.
– Послушай. Нам многое надо обсудить, и за одну короткую встречу этого не сделать. С тобой все в порядке?..
– Не знаю. – Как назло, в животе мне теперь мерещилось подозрительное шевеление. «У меня болит живот. Значит, кто-то в нём живёт. Если это не глисты, значит, это сделал ты». Кажется, так говорили мы в детстве. – Я…
– Прежде всего, ты – женщина, которая носит под сердцем ребенка! Запомни это раз и навсегда. Моего ребенка, – глядя мне в глаза выпалил бог.
Я так и не смогла определить, с гордостью или негодованием это прозвучало.
– Ну, пошли что ли? – Выйти на площадку страшно, ведь это, возможно, будет первый шаг в мою новую, если что, беременную жизнь.
– После тебя, – Лель галантно распахнул дверь, опасаясь, наверное, что я захлопну за ним дверь, стоит ему пересечь порог. Хотя он же глюк, от него за обычными дверями не спрячешься.
3
– И где она, справедливость? Я вас спрашиваю: где?
– Я бы ответила, но, как сказал знакомый гинеколог – там её тоже нету… (с)
Лель всю дорогу был молчалив, за что я ему была весьма признательна. Зашли по пути в аптеку. Очередь, жара, запах лекарств, тишина. Стою, невидящим взглядом сканируя полки с лекарствами. Вздрагиваю от прикосновения. Лель кивком указывает на обеспокоено смотрящего фармацевта. Молодая девушка в круглых очочках обращается ко мне с доброжелательной улыбкой:
– Вам нехорошо?
– Н-нет, нормально, – сглатываю, облившись холодным потом.
– Слушаю вас тогда.
– Мне тест на беременность.
– А какой? – любезно уточняет она, уткнувшись в компьютер.
– Отрицательный, если можно.
Тестов на беременность я купила девять, игнорируя насмешливый взгляд фармацевта. До больницы мы с Лелем добрались молча, делая вид, что любуемся видами города. В больничный туалет я отправилась одна, вежливо-убийственно известив об это компаньона. А там оказалась очередь, как будто вселенная мало поиздевалась надо мной раньше.
– Извините, вы в женский? – вынырнув из мыслей, понимаю, что вопрос подошедшая юная мамзель на шпильках задает мне.
– Нет, я в мужской – подглядывать! – огрызаюсь, влетая по своей очереди в комнату для девочек.
Мандражируя, делаю первый тест. Женский туалет – не самое лучшее место для того, что бы узнать грядет ли мне выполнить священный долг перед природой, т.е. дать жизнь потомству. Нервно хмыкаю: на коробке с тестом написано «Я мама». Они бы еще презервативы выпустили под названием «Я папа».
Жду.
Слабенькая вторая полосочка появилась, когда ее уже никто не ждал. И остальные тесты ждала та же участь – все положительные! Тесты брешут, как хотят, не один раз слышала про них. Оле был вечно положительный при отсутствии беременности, а моей сестре доказывал, что она не беременна младшенькой дочей.
В больнице все проходит на удивление просто и быстро, если ты готов отказаться от бесплатной медицинской помощи в угоду ее меркантильной сестре. Соблюдая милую старомодную вежливость по отношению к женщине, Лель даже вызвался войти со мной в кабинет гинеколога, но я его оставила снаружи, выстукивая зубами «ребенка нет, ошибка».
Кресло, осмотр, куча вопросов, писанина в карточке, пачечка направлений на анализы и пугающая до обморока фраза «беременность в норме, маточная, плод один, сердцебиение +». Этот плюс в конце показался мне вдруг крестом, который кто-то поставил на былой независимой жизни. Это уже серьезно, это не ежемесячная безликая яйцеклетка, утекающая в никуда, это уже человечек. Жесткое и конкретное обоснование неизбежности произошедшего. Срок пять недель. На руке ребенка уже есть пять пальцев.
