Очень хочется сдохнуть.
Поднимаюсь на ноги, когда уже сам, как трава инеем покрываюсь.
Продолжаю сидеть в бэхе с понтом забыл вдруг, как рулить.
Головой понимаю, что должен хотя бы Бодрому сказать о том, что узнал про Милу. Но точно знаю, что не смогу.
У меня язык не повернётся признаться, что девчонку, которую я любил больше жизни, теперь трахает вонючий заммэра Михеев.
Не очень помню, как добираюсь до дома. Падаю на диван в одежде и проваливаюсь в забытьё.
Просыпаюсь от сильной боли в голове. Открываю с трудом глаза и начинаю вспоминать, что узнал ночью от Яхонта-мудака.
Заставляю себя встать с дивана, хотя жалею, что проснулся.
В кои-то веки варю себе кофе, чтобы хоть, как-то взбодриться.
Пью обжигающую коричневую жидкость, не чувствуя ни вкуса, ни запаха.
Сижу, как истукан, больше часа за столом, без движения и опять звонок Бодрого возвращает меня в реальность.
Смотрю на стрелки и догадываюсь, что опаздываю на работу. Обещаю лысому, что скоро подъеду в “Зажигай”.
Каждое движение стоит мне неимоверных усилий, с понтом меня вчера избили.
До клуба добираюсь только через пару часов, всё в том же заторможенном состоянии.
Сталкиваюсь с Милой в коридоре и впервые ничего не чувствую.
Поэтому безразличие изображать не приходится, оно настоящее.
Как только она уходит стаёт ещё хреновее, но это уже не важно.
Ночью прошу Бодрого, чтобы он проследил за такси Миланы и узнал, где она живёт.
Даже если я подписываю себе приговор, поговорить нам по любому придётся.
Шесть лет назад, когда мы с малышкой были вместе, она с матерью жила.
Отношения у них тогда были прохладными.
Татьяна Владимировна при должности в городской думе работала. И не смущаясь строила мне глазки.
В итоге я Милу по телефону вызывал, когда приезжал за ней. Заходить в квартиру лишний раз желания не было.
Скорее всего Милана сейчас отдельно живёт.
Её мамашка всем видом показывала, что ничего дочери не должна. Она же и так пожертвовала своей личной жизнью и растила её одна.
Теперь всяко навёрстывает упущенное.
Ромыч, как ни странно не достаёт меня расспросами, наблюдая за мной молча.
Скидывает адрес Миланы смской уже под утро, когда я дома водяру глушу.
Мои догадки, что малышка живёт в другом районе города, подтверждаются.
Раньше не верил, типа бухло от такого пиздеца может помочь. Но мне реально стаёт легче. Мысли в башке меняют направление.
Весь день сплю сном младенца и вечером просыпаюсь уже не такой убитый.
Милане нахожу оправдание. Даже если ей пришлось быть с этим пердуном, значит они выбора не оставили.
Выясню, чё как было и обоим уродам головы поотрываю. Ещё не знаю, как, но это вопрос времени.
Решаю малышку дальше игнорить, в целях её же безопасности. Да и заветный адрес у меня теперь есть.
Продолжаю поддерживать “теплые” отношения с управленцем. Потому что мне нужна ещё информация.
Сталкиваемся с малышкой у Яхонта в кабинете и вдруг по взгляду читаю, что ей не насрать на меня.
Сваливаю по быстрому, пока этот практически трезвый пигмей не врубился, чё между нами происходит.
Позже узнаю, что Милана ушла из борделя насовсем и славливаю ни на что ни похожее облегчение.
В ближайшие два дня ничего умного планировать не получается.
По какому-то адскому совпадению, у Клима, именно в это время начинает происходить дикий треш.
Засылает меня в гостиницу, чтобы передать важную флэшку, его московскому другу.
Предупреждает меня, чтобы я, как-нибудь замаскировался и желательно не попадался на камеры. Больше ничего не объясняет.
