Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию - страница 64

Однако, несмотря на это важное дополнение, Керзон отказался подписать соглашение 1921 г. Вместо него данный документ завизировал министр торговли Роберт Хорн, который, кроме этого, вручил Л. Красину письмо с описанием антибританской деятельности советских представителей и индийских националистов в Туркестане и Афганистане.

Письмо Хорна содержало неопровержимые факты попыток РСФСР и Коминтерна свергнуть британское господство в Индии{9}. Британский министр считал несовместимыми с положениями только что заключенного торгового соглашения следующие советские акции в Центральной Азии:

1. Установление с Афганистаном дипломатических отношений для подготовки вторжения в Индию.

2. Переговоры полпреда Я. Сурица с Амануллой-ханом о поставках крупных партий вооружения пуштунским племенам.

3. Переговоры Я. Сурица с вождями приграничных племен в Кабуле.

4. Отправку в Афганистан миссии во главе с Джемаль-пашой, который в своих контактах с племенными лидерами превзошел даже Я. Сурица.

5. Далее перечислялись фамилии индийцев, которые сотрудничали с Советским правительством: Пратам, Варакатулла, Ачария, Абдур Раб и, разумеется, Рой.

6. Создание в Ташкенте «плацдарма для индийской работы» с целью подготовки и засылки через Афганистан в Индию коминтерновских эмиссаров для установления прямых контактов с приграничными племенами и создания в «независимой» полосе базы для антибританской деятельности.

Английское правительство также выражало свое недовольство деятельностью Я. Сурица, «несовместимой с главными функциями дипломатического представителя», а также поставками в Афганистан советского вооружения. В заключении Р. Хорн сообщал Л. Красину: в Лондоне известно, что «индийские революционеры настаивают на создании военного центра в районе Памира и Читрала».

Таким образом, правительство Д. Ллойд Джорджа поставило своих новых советских партнеров перед фактом, что оно в курсе всех антибританских акций, которые «тайно» происходят у границ Индии. Жертвовать нормализацией отношений с Великобританией ради авантюр в Азии советское руководство не могло. В связи с этим НКИД и Коминтерн начинают постепенно свертывать подрывную деятельность против Британской Индии. В г. Ташкенте была закрыта индийская военная спецшкола. Официально было объявлено о прекращении деятельности Туркбюро КИ, но реально его перевели на нелегальное положение в Бухару. Кроме этого, Бюро фактически свернуло работу по Афганистану и Индии. Наконец, Я. Сурица на посту советского полпреда в Кабуле сменил Ф. Раскольников.

Казалось, что английской дипломатии удалось достигнуть поставленных целей на Среднем Востоке: «красной» угрозы Индии больше не было. Даже Керзон в марте 1922 г. считал, что «действия большевиков в Афганистане, Персии и Индии были скорее раздражающими, чем опасными»{10}. Дальнейшие события показали, что его оптимизм был преждевременным.

В конце 1922 г. в результате победы на выборах в Англии к власти пришло консервативное правительство Бонара – Лоу, в котором Керзон сохранил свой прежний пост{11}. К этому времени в «независимой» полосе СЗПП резко возросла напряженность: пуштуны в ответ на «новую наступательную политику» Англии вновь взялись за оружие, чтобы отстоять свою свободу.

Действия британских войск близ афганской границы резко обострили англо-афганские отношения. Этой ситуацией для укрепления советских позиций в Афганистане и зоне пуштунских племен решило воспользоваться большевистское руководство. При ЦК РКП(б) была создана специальная комиссия по Афганистану, которая 28 февраля 1923 г. приняла решение: «Поручить тов. Раскольникову немедленно начать переговоры с Афганским правительством о секретном соглашении на предмет борьбы против агрессивной политики Англии на афганской границе»{12}. 1 марта 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) санкционировало деятельность НКИД в этом направлении. Как полагается в таких случаях, необходимые инструкции были переданы в советское посольство в Кабул. В свою очередь, Ф. Раскольников, не медля, попытался оказать помощь мятежным горцам.