Я закончил гладить рубашку и повесил её в шкаф. Тут в дверь постучали. Подошёл и посмотрел в глазок. За дверью стоит женщина в домашнем халате и белом фартуке. Лицо незнакомое, и память Клюковкина не подсказывает мне, кто она.
– Здравствуй! Только узнала, что ты приехал, Саш, – поздоровалась со мной гостья.
Она была средних лет, внешность непримечательная, волосы собраны в пучок, на лице следы от муки, у глаз заметны морщины.
– Здравствуйте. Вам помочь?
– Саш, а чего ты ко мне на Вы? Всегда вроде была для тебя Ольгой, – улыбнулась женщина.
– Да я не выспался. Дорога и смена часовых поясов, знаешь ли, – отмахнулся я.
– Ладно. Поможешь с краном на кухне, а то мужиков моих нет? Все на полётах и в командировках.
Ольга оказалась супругой нашего замполита Кислицына. Сын у неё служит в нашем полку на сверхсрочной и тоже хочет поехать в Афган. Да только в штабе армии не пропускают. Мол, отец уже там за двоих служит. Не стоит подвергать семью риску остаться без двух мужиков. И правильно.
Пока я ремонтировал кран и пробивал трубу, которая засорилась, Ольга рассказала, как тут живёт городок.
– Дети в школах, жёны по хозяйству. Все переживают за тех кто в Афганистане. Вон, Светка Батырова к своему поехала. Мы уж подумали, что Димка её инвалидом останется, а он теперь Герой Союза. Вот бабе повезло! В Москву поедут.
Ольга жарила пирожки, а я заканчивал подкручивать сифон.
– Готово, Оль. Теперь не протечёт и не сломается. Я всё аккуратно…
– Саш, да я знаю. Ты у нас вообще спаситель. То сумки донести, то уроки помочь сделать. Бабы только у тебя нормальной нет. Девушек вокруг тебя много вьётся, а хорошей так и не встретил.
– Да я и не искал. Они как-то сами находятся, – улыбнулся я, и Ольга посмеялась.
– Я бы сказала, притягиваются. Спасибо, что починил. Держи пирожков, – протянула женщина мне газетный свёрток.
Взяв заработанный «магарыч», я пошёл к себе в квартиру. Не удержался от горяченького пирожка с картошкой и достал один, пока поднимался по лестнице.
Подойдя к двери, обнаружил, что не закрыл её на замок. Да и зачем! Воровать у меня особо нечего. Чеки Внешпосылторга обменял на рубли и положил на сберкнижку. Незаконно, но мне простительно. Я в Союзе недавно.
Внутри обнаружил стоящие в коридоре туфли-лодочки. Проглотил большой кусок пирожка и откусил ещё. В квартире играла песня в исполнении какого-то француза. Вроде, Джо Дассен. Других певцов из Франции я и не знаю.
У Клюковкина был кассетный магнитофон модели «Весна», но я его так ни разу и не включил. Кажется, незваная гостья решила похозяйничать.
Аромат жареных пирожков у меня в руках перебивался запахом фруктов и шампанского. А ещё женских духов, которые мне уже сегодня встречались. Похоже, что жена начальника отдела кадров не обманула, когда пообещала прийти сама.
Войдя в зал, обнаружил, что дама уже «приговорила» половину бутылки.
– А я уже замёрзла, – подмигнула мне русая красотка, глотнув шампанского из бокала.
Благодаря памяти Клюковкина, вспомнил, что девушку зовут Галина. Она лежала в кровати. Военную форму не снимала, а только расстегнула пару верхних пуговиц на рубашке. Игривый взгляд, накрашенные губы и распущенные волосы дополняли образ женщины.
Я смотрел на Галину и не мог выбросить из головы, что она жена кадровика. В памяти Клюковкина этот майор был неплохим человеком. Да и мне он таковым показался на первый взгляд. Как вообще у Сани совести хватило развести на «постель» эту дамочку?
