– Да берите – не жалко, – пожал плечами Женька и достал из карманов два яблока.
Протянул их нам в двух руках, и я с сомнением посмотрела на предложенный фрукт. Казалось, что должен быть подвох! Но его на первый взгляд не было.
И на второй – тоже. И вообще, всё было нормально: и реакция Женьки, и яблоки.
Тогда я вдруг подумала, что и правда поездка может помочь нам наладить общение, раз начало уже положено.
– Спасибо, – поблагодарила я за угощение.
Оля тоже поблагодарила и тоже взяла яблоко. Ребята отвлеклись на что-то, и я посмотрела на Северову удивлённо.
– Что? – не поняла она. – Делиться надо! А то дожили – пока не попросишь, не угостят!
Она уже тогда была уверенной в себе и считала, что мальчики должны ухаживать за девочками, даже если у них противостояние. Потому что противостояние культуре не помеха.
Случай с яблоком впоследствии казался мне каким-то отвлекающим манёвром судьбы.
Когда автобус починили, нас спешно загнали в него, и мы поехали. Кажется, жутко опаздывали, и Селёдка очень переживала по этому поводу.
Но дальше добрались мы без приключений.
Всё окончательно пошло не так с момента, когда нужно было разбиваться на пары у самого парка Монрепо, который входил в нашу культурную программу. Этим занялась Селёдка, почему-то перед посещением парка разрешившая родителям, которые ехали с нами, пока отправиться в город. У них там были какие-то дела, которые они планировали сделать в свободное время, но свободного времени из- за колеса не предвиделось.
Вообще, когда искали взрослых для сопровождения, выяснилось, что никто ехать не хочет, но, благо, нашлись те, кто согласился, но с условием, что им дадут время на личные дела.
Это было крупной ошибкой.
И вот всех уже разбивали на пары, а Северова как раз уронила зеркальце под сиденье и рыскала в автобусе.
Меня водитель выгнал, чтоб не задерживала народ, и я вышла на улицу, где цепкая рука Селёдки схватила мою и вложила в руку Карпова. Причём проделала это так быстро, что я не успела даже подумать о том, чтобы возмутиться. Да и не получилось бы, наверно, на меня Селёдка шикнула бы, и я от обиды снова не смогла бы ни слова произнести.
Я ошарашенно посмотрела на Женьку, а он улыбнулся мне как- то радостно, что ли… Не к добру это. От его сияющего ехидного взгляда я растерялась окончательно и поняла, что надо бить тревогу. Почти начала паниковать, когда услышала звонкий спасительный голос Оли:
– Я должна идти с Никой!
Но учительница не поддержала Северову, ответив сразу, без раздумий:
– Вы вечно болтаете, а надо слушать экскурсовода, – наставительно заявила Селёдка. – Так что ты вставай с Ваней.
Я выдохнула, поняв, что всё это – коварство Селёдки, а не досадная случайность. Я бы всё равно не пошла с Олей, даже если б она вышла из автобуса вместе со всеми.
От этого стало немного легче.
– Не хочу! – едва не заплакала Оля, и мне стало неудобно: это ведь из-за меня. Надо же, не думала, что Северова так хочет идти со мной. – С Карповым они тоже будут болтать!
– Так, Оля! – прикрикнула Селёдка. – Не задерживай! И так столько времени потеряно!
– Ага, – поддакнул Женька, а потом шепнул мне: – Может, Гудвин подарит Северовой мозги?
– Пусть тебе сперва подарит, – отозвалась я, обидевшись за подругу.
Тогда я ещё не знала, что шутки про мозги и фамилию Ваньки будут сопровождать меня всю школьную жизнь.
