Он смутился и пожал плечами:
– Да забыл просто… – пробормотал он. – На, если хочешь, – и протянул мне.
Я взяла, хоть и очень хотелось из вредности отказаться. Но становилось голодно. Пока боялась, этого не чувствовалось, но сопение щенка успокаивало, и теперь пробудилось чувство голода.
– Спасибо, – поблагодарила из вежливости.
– Пошли, ну её, эту белку, нам надо идти! – Карпов продолжил путь, и я, обернувшись на дерево, где скрылся рыжий зверёк, поплелась за Женькой.
Мы вместе ели орешки и шли молча, а мне становилось тяжело тащить щенка, но я не решалась попросить Карпова сменить меня. Пришлось поудобнее переложить собаку за пазуху, отчего щенок недовольно заворочался, и дать отдохнуть хоть одной руке.
Впереди уже виделся просвет, лес заканчивался. Ещё несколько шагов – и мы выбрались обратно к скале, от которой ушли, но немного в другом месте.
Я бы набросилась на Карпова с обвинениями в тот же миг, но не смогла оторвать взгляда от невероятной красоты заката, что разгорелся над бухтой и отражался в воде, делая пейзаж каким-то нереальным и волшебным, словно нарисованными яркими красками на холсте. Кажущаяся чёрной каменная гряда, уходящая в бухту, делала картину ещё живописнее, и мы стояли и смотрели на заходящее солнце. Самого светила уже не было видно, но отсветы его рождали удивительные цвета, растекающиеся акварелью по небесному полотну.
Мы смотрели до того самого момента, когда последние неровные алые полосы в небе не погасли, погрузив мир в темноту.
И вот теперь я могла высказать Карпову всё! Никакой эстетический восторг теперь не мог мне помешать!
– Это из-за тебя! – я изо всех сил толкнула его свободной рукой в грудь, и он нервно сглотнул, внезапно ощущая груз ответственности.
Вместе с наступившей темнотой нас обоих одновременно настигло осознание, что мы крупно влипли.
– Что теперь делать? – вопрошала я. – Ты представляешь, какой переполох, наверно, сейчас! Из-за нас все не успели, куда там должны были ещё успеть! Из-за нас задержат автобус! Из-за нас Селёдка носится сейчас по парку, и вряд ли её устроит объяснение, что мы спасали щенка! А если ещё хуже: она заставит нас выкинуть его тут, не разрешит взять с собой, что тогда?
Я сама ужаснулась своих мыслей и прикрыла рот ладошкой, второй рукой крепче прижимая к себе пса.
– А твои родители? – спросил вдруг Женька. – Что они скажут, когда ты придёшь с собакой?
– Они обрадуются! – заявила я уверенно, и заметила, как это поразило Женьку.
Он вылупился на меня и смотрел, не моргая, несколько секунд, чем изрядно напугал.
– Ты чего? – испуганно спросила я, тронув его за рукав. – Не смотри так, пугаешь!
– Извини, – он отвёл взгляд и пробормотал: – Ничего, просто ты такая простая: нашла щенка и думаешь, что тебе разрешат оставить его дома…
– Разрешат! – не сомневалась я. – Я своих родителей знаю – они разрешат! А Селёдку – не знаю, она может и не пустить с собакой в автобус! Тем более после того, что мы учудили!
Женька вздохнул, а потом сказал решительно:
– Значит, мы не вернёмся в автобус!
Это было столь неожиданное и шокирующее заявление, что я долго смотрела в лицо паренька, пытаясь понять, серьёзно ли он об этом говорит.
– Что? – опешила я. – Нет, так точно нельзя! Как же мы домой вернёмся?
– На попутке! – смело заявил Женька. – Как в кино – поймаем попутку и доедем до дома! И заплатим – у меня дома деньги есть! И пса твоего точно тогда довезём!
