И это не «всё о телесном и телесном, а не о духе», ибо если не управляешь своим телом, то духом тем паче не управляешь, так как все телесные нарушения и исправления имеют корень в уме и его подчинению страстям или свободе от них. Только тут нужна правильная диета. Если вес твой идеален, но ты ешь трупы животных и их выделения, то это неправедным путём достигнутая норма. Так как дух твой поражён хищничеством, ты хищник, то есть вор. Но если ты веган, а избыточествуешь жиром и недостатком мышц, значит тупое жующее травоядное животное, и в этом тоже ничего хорошего. Это две равномерзкие крайности. Чего уж говорить о разжиревших трупоедах и любителях молочных продуктов. Любви здесь даже к себе не наблюдается.
Одинаково ли всё у всех? Когда я ем, мне нужно видеть еду. И если она мне нравится на вид, то она вкуснее, чем та, что не нравится. Так ли? Для этого нужны глаза. В темноте есть не так вкусно как при свете.
Тоже самое в супружестве, как и в блуде. Если нравятся формы партнёра, то и отношения приятнее и возбудительнее. А почему некоторые выключают свет, ложась в постель? Видимо, тому, кто просит выключить свет, не нравится вид партнёра, в темноте ему проще представить кого–то другого, чтобы было приятнее, чтобы кто там не говорил про то, что стесняется. Или не нравятся свои формы и им стыдно за них перед партнёром.
Поэтому Феврония Муромская не права, когда аргументировала тем, что у всех женщин там одно и тоже, отклоняя домогательства лодочника, или кто он там был. Нет, еда должна нравиться, чтобы было вкусно. Кто этого не понимает, тому без разницы, чем брюхо набивать, лишь бы набить чем. Так и в отношениях, кто этого не понимает, тому лишь бы с кем. И речь не только про внешний вид, разумеется. Здесь много факторов симпатии из области общей эстетики. Но первые сигналы это всё же вид, запах, голос, походка, манеры, харизма и так далее. «В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли», как говорил великий Чехов.
По–другому любви не бывает, бывает просто животная похоть, которой нет никакого дела до красоты. И если любовь есть, значит, она находит и видит удовлетворительную для неё красоту. И любовь не перестаёт. Если перестала, значит, это была не красота, не прекрасное. Или не любовь.
Обязательно ли Царство Небесное, как Царство Любви и его филиалы на Земле должно быть централизованно? Или всё же Иисус дал нормы и принципы для локальных объединений, которые могут и не быть между собой связаны? Это вопрос в том числе и про христианские конфессии и про единоличные локации собранные из двух–трёх человек.
Больше похоже на то, что всё же не может здесь быть никакой централизации и монополии. Тем более если в этих централизованных общинах отсутствует веганская и миротворческая составляющая, сторонящиеся всяческого милитаризма в любых его проявлениях, в том числе апологетики, то есть самозащиты. Если Царство Его не от мира сего, то в мире сём Оно и не защищается. Тем более не нападает. И не поддерживает милитаризм, какого бы толка агрессии он ни был. Защита это тоже вид агрессии.
Даже «Апология Сократа» как и апологии Иустина Философа в виде оправданий противоречат учению Иисуса, не защищавшего Себя даже на суде Пилата, ни проронившего ни слова оправдательной речи. Всяческое использование адвокатов противно христианству. Молчание ягнят – это единственно верная реакция на все обвинительные речи и единственно соответствует Духу Мирну.
