– Но я вас понял, – кивнул Бретт. – По вашим словам, на севере у Графа есть должник.
– Да.
– Главу поселения инуа сейчас зовут Тинэл. Имени его брата не знаю.
С этими словами Себастьян поднялся и потушил сигару.
– Поедете со мной? – вдруг предложил он.
– Куда? – не понял Джулиан.
– На север. Если, конечно, вы в состоянии.
– Я в состоянии.
– Тогда едем.
– А Джеймс?
– Что Джеймс? Он спит?
– Да. Записку ему оставить?
– Зачем же? – и Бретт направился в соседнюю комнату. Распахнув дверь, он громко проговорил:
– Уилкинс! Вставайте!
Джеймс испуганно подскочил и сонно уставился на Себастьяна.
– Вы же говорили мне на днях, что хотите настоящую работу? – спросил Бретт.
– Говорил.
– Тогда одевайтесь, поехали.
– Куда?
– Работать.
Уилкинс собрался довольно быстро, и вскоре все трое уже сидели в машине Бретта. Джеймс сел на переднее сиденье, а Маг – сзади. Уилкинс переживал, что Джулиан согласился куда-то поехать, ведь ему надо было лежать. А сам Джулиан немного волновался за Бонифация, которого оставил спать в комнате Уилкинса.
– Так куда мы едем то? – спросил Джеймс.
– На север, – ответил Бретт, и машина тронулась с места.
– Далеко на север?
– К инуа.
– Прям к инуа?
– А что вас настораживает?
– Я там не был никогда. Говорят, они дикие до сих пор.
– Вы ведь знаете шерифа, Уилкинс?
– Конечно, я знаю шерифа!
– А его супругу?
– У него есть супруга?
– Вас это удивляет? Вы считаете, что у шерифа не может быть супруги?
– Я не… – Джеймс замялся.
– Так вот его супруга – инуа, – проговорил Бретт.
– Седна? – уточнил Джулиан. Он слышал это имя от Адама.
– Именно так, – кивнул Себастьян. – Насколько мне известно, они уже много лет вместе.
– Значит, они не дикие, – вывел Уилкинс.
– Смотря, что вы имеете в виду под этим словом. Если вы хотели подчеркнуть то, как они до сих пор далеки от научного прогресса, то вы правы. Но амарги, живущие в Тиере, тоже в большинстве своём не одобряют прогресс. Их вы не считаете дикими, Уилкинс?
– Не считаю. А зачем мы едем к инуа?
– Вероятно, у них скрывается Граф.
– Вы едете его арестовывать? – оживился Джеймс.
– Если до меня этого не сделают Алмош и Нэд, то да.
– Они тоже там?
– Вероятно.
– Джулиан, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Уилкинс, взглянув в зеркало заднего вида.
– Почти, – ответил Маг.
– Не надо было тебе ехать, – Джеймс обернулся. – Что болит? Грудь?
– Нет. Всё болит. Но вы не думайте, я справлюсь.
– Нет, господин Бретт, давайте вернёмся и оставим Джулиана дома, – попросил Уилкинс.
– Но господин Соро утверждает, что он справится, – ответил Себастьян. – Зачем же мы будем поступать против его воли?
– Джулиан, ты точно справишься? – Джеймс снова обернулся.
– Точно, – ответил Маг.
– Но ты говори, если что.
– Скажу.
Джулиан снова почувствовал страх. Он мешал. Он сдавливал грудь.
– Слова на букву г, – прошептал Маг. – Гортензия, гриб, гадюка…
– Что? – не понял Уилкинс.
– Слова на букву г.
– Груша, – сказал Джеймс.
– Граммофон, градусник. Я не должен говорить граф… не должен…
– Горбушка! – воскликнул доктор. – Гастрит ещё.
– Уилкинс, вы в порядке? – поинтересовался Бретт.
– В полном. Назовите тоже слово на г.
– Зачем?
– Ну, назовите. Вам жалко, что ли?
– Гирудотерапия, – проговорил Себастьян.
– Откуда у вас в голове гирудотерапия?
Бретт лишь пожал плечами.
– Это же лечение пиявками? – спросил Джулиан.
– Да, – кивнул Уилкинс.
Страх потихоньку отступал, но боль не исчезала. Маг умел терпеть. Что такое сломанные рёбра, он знал и раньше. Но сейчас боль была иной. Болела не только грудь, было ощущение, что все мышцы в его теле словно скручивало изнутри. Джулиан ёрзал на сиденье, не зная, как поудобней сесть. Правую ногу вдруг свело судорогой, и Маг схватился за неё рукой, будто это могло помочь.
