«Чертовы антидепрессанты. Надо, наверное, возобновить курс, а то чудится всякое. Еще немного, и я начну думать, что схожу с ума. Психиатр говорила, что такое возможно на фоне моей глубокой депрессии».
Когда они подъехали к высокому зданию в центре, солнце уже приблизилось к горизонту, небо окрасилось в персиковые и розовые тона. Слои оттенков накладывались друг на друга, как коржи торта «Наполеон», промазанные между собой нежным бежевым кремом.
Игорь припарковался, взял в руки подставку с двумя стаканами кофе, а Насте отдал бумажный пакет с аппетитными круассанами. Он обошел машину с обратной стороны и, открыв перед Настей дверь, подал руку. Она от смущения покраснела, неуклюже коснулась руки и вышла из машины. Парковка перед банком оказалась абсолютно пустой.
– Пойдем, покажу свое секретное место.
Настя и Игорь пошли по узкой тропинке между деревьев. Обошли здание банка и вышли на смотровую площадку со скамейками. Они находились на возвышенности между набережной Свислочи и старым хлебозаводом. Со смотровой площадки открывался невероятный вид на реку Свислочь, набережную и Троицкое предместье. Кремовый закат отражался в воде и растекался по волнам, которые оставляли за собой лодки и катамараны.
– Как красиво! Я и не знала, что тут есть смотровая площадка. – Настя восхищенно разглядывала открывающийся перед ними вид.
– Мне про это место рассказала старшая сестра, она работает в этом банке. Тут очень красиво, я часто приезжаю сюда подумать, – скромно ответил Игорь.
Они присели на скамейку, Игорь отдал Насте стакан кофе, а она протянула ему пакет с круассанами.
– Я не знаю, какие ты любишь, поэтому взял одни с сыром, а другие с шоколадом.
– Спасибо большое. Как раз то, что нужно: я люблю и сыр, и шоколад, – с улыбкой ответила Настя.
Игорь раскрыл пакет – и наружу вырвался запах свежей выпечки. Настя взяла круассан салфеткой и застыла с ним в руке, не решаясь начинать первой. Она подождала, пока Игорь откусит свой круассан, и только потом приступила сама. Нежное слоеное тесто хрустело во рту, рассыпаясь на множество крошек. С каждым новым укусом начинки из сыра и свежей зелени становилось все больше. Настя от удовольствия закрыла глаза.
«Боже, какой вкусный! Просто тает во рту. Стоп, это же те самые круассаны из „Стрелы“. Интересно, откуда он узнал, что они мне нравятся?» – Настя покосилась на Игоря, который с таким же удовольствием откусывал круассан, крошки сыпались ему на джинсы, но он совершенно не обращал на это внимания.
Настя отбросила ненужные мысли и продолжила наслаждаться выпечкой, взяв из пакета второй круассан, наполненный мягким шоколадом. Сладость обволакивала язык, заканчивая ноткой горчинки настоящего какао.
Когда все круассаны были уничтожены, а кофе наполовину выпит, Игорь вытер губы салфеткой, стряхнул крошки и заговорил:
– Ну а теперь рассказывай, как ты оказалась в торговле. Ты больше похожа на дизайнера или художницу, но точно не на агента. Голубая прядь в волосах и татуировка выдают.
– А, это… – Настя машинально потрогала волосы и убрала прядь за ухо. – Это осталось от прошлой беззаботной жизни. Когда‐то я состояла в альтернативной тусовке. Потом поступила в универ, и времени на концерты не осталось. Все встречи с друзьями сошли на нет. Высшая математика и бухгалтерский учет отнимали все мое время.
– Ты учишься на экономиста? Очень странно. Родители выбирали? – с интересом спросил Игорь.
