— Ну… хотела.
— Так вот эта малышка у нас сейчас проблема номер один. Я говорю «у нас», а не «у вас», потому что сам… радею.
Ирина неохотно кивнула. Все знали, что Капалов несколько лет, как говорится, от звонка до звонка отпахал в страшноватом и непонятном мире, откуда на Грани постоянно лезла всякая мертвечина, и сейчас продолжал помогать практикантам и агентам. Втайне.
— Родители ее тут?
— Да, я их чаем напоила. С ватрушками.
— Молодец. И мне чайку, Ирочка. Можно?
— Конечно, Ивадим… ой… Иван Дмитриевич!
Ирочка умчалась. Капалов негромко хмыкнул. Ивадим, надо же. Ну имелся у него такой грешок – в разных мирах старался он от имени своего далеко не отходить. Был у него когда-то наставник, что повторял:
— Держитесь за имя свое! Не верьте суевериям! Имя вас защищает! Не дает забыть, кто вы есть!
Бывал Капалов на Гранях и Капаидой, и Кападимом, и Ивадимом. Не хотелось ему забывать, кто он, а ведь случалось, что так вживался в роль, что был к тому близок.
Студиозусы – народ ушастый, где-то подслушали и теперь иначе как Ивадимом его не зовут. Пусть лучше так, чем по прозвищу. Вон, Настасью Родионовну Буговец, из Коллегии Противодействия Магическим Злоупотреблениям, кто-то острый на язык (вообще-то это был сам Капалов, но об этом он предпочитал не распространяться) некогда в сердцах нарек Бастиндой. Так и прилепилось прозвище. Неприятное, да, но весьма к Буговец подходящее.
Кстати, об имени. Капалов постоял, подумал и, махнув рукой на сомнения, пошел в гостиную. Там за столом сидела молодая женщина, мама сбежавшей из-под присмотра Ирочки малышки. Увидев ее, Иван Дмитриевич всплеснул руками:
— Оленька, дорогая! Так вот оно как?! Поздравляю!
Ольга была беременна. То ли на большом сроке, то ли детишек было несколько. Двое, подтвердила Ольга. Мальчик… и еще мальчик.
На лице ее отразились весьма противоречивые чувства. Мальчики – это хорошо. А близнецы – двойная радость. Вот только подрастающая дочка дает повод для беспокойства. А еще нужно доводить да ума филиал Академии Магии в мире Прях.
Капалов залюбовался молодой женщиной – беременность ей очень шла: движения стали более плавными, женственными.
— Мы к вам… опять, — вздохнула Ольга, посмотрев мужа.
Супруг ее, господин Алан, сидел в кресле, держа на руках дочь. Малышка Лейа приткнулась щекой к его плечу и сладко сопела.
Сама Ольга Васильевна родом была из Банального Мира.
(*Банальный Мир – мир, являющийся опорой для плоскостей иных миров, сведением их граней. По странной иронии, магия в нем до сих пор не признана, вероятно, из-за ее редкого проявления).
В самую проблемную из магических Граней, она попала путем необычным, уникальным, умерев у себя в мире и переместившись в тело скончавшейся в ту же секунду девушки из мира Прях. Капалов даже докторскую защитил по ее кейсу, по теме «Анализ механизмов возникновения эффекта двойного переноса сутей в условиях артефакторной поддержки», чем очень гордился.
В этом сложном мире Ольга и осталась, вышла замуж, родила дочку. (*) Капалов и другие ученые Академии возлагали на нее большие надежды как на будущего директора первого в мире Прях филиала АМД и вообще, передовым звеном борьбы с обскурантизмом.
(* Полная история Ольги рассказана в романе «Переплести судьбу»)
Но Лейа подрастала и создавала все новые и новые проблемы.
Не специально.
Девочка была умненькой и упряменькой, шалости творила не со зла, а по-детски наивно следуя своей природе, разгадка сути которой пока была недоступна даже Капалову и его ученым друзьям.
