– У меня есть только один вопрос, – проговорил Джеймс, задумчиво потирая бороду. – Когда ты соблаговолил бы нам сообщить, если бы не эта катавасия?
Кристиан поморщился.
– Когда она родилась, я сам толком еще не понял, что произошло. И уж тем более не представлял, как будут выстраиваться наши с ней отношения… Вика все же такая…
«Дура!» – подсказал мой внутренний голос.
– …своеобразная женщина, – покривил душой маг. – Она то и дело собиралась вообще уехать из России, а вы, ко всему прочему, были в тот момент в вашем кругосветном путешествии. Меня в общем-то устраивало все как есть, и я не видел причин, по которым вас стоит беспокоить подобным. До сегодняшнего дня.
– Какой же ты…
«Идиот!» – вновь восторженно оживился внутренний голос.
– …своеобразный мужчина, – в сердцах припечатала Мария Леопольдовна.
– Так Ника может пожить с вами, пока все не утрясется? – невозмутимо поинтересовался неблагодарный и блудный сын.
Взгляды всех взрослых переместились на ребенка. Мелкая застыла на несколько мгновений, как зверек, заслышавший подозрительный шум, а затем торопливо, будто сейчас отберут, сунула в рот конфету. Пятую по счету, если судить по фантикам.
– Можно подумать, у нас есть выбор, – проворчала Мария Леопольдовна и строго постучала ложечкой по краю кружки, стряхивая с нее капли чая. – Но не смей мечтать, что ты так легко отделался от нотаций! Кто бы мог подумать, что в столь зрелом возрасте ты все еще нуждаешься в воспитании!
Я хмыкнула в чашку. Вот уж воспитанным Криса не назвал бы даже самый лояльный к чужим недостаткам человек. Не знаю, кого винить – родительский недосмотр или неисправимый характер, – но звание ребенка года этот человек бы точно не выиграл. А вообще, хотела бы я посмотреть, как ему читают нотации! Да только кто ж мне разрешит…
Остаток чаепития прошел за пустыми беседами о нынешнем кризисе. Родители Криса как пенсионеры со стажем винили во всем правительство (читай – Братство), вспоминали, что в их время такого уж точно не допустили бы, и сетовали на распустившуюся молодежь, которая прожигает жизнь вместо того, чтобы объединиться единым фронтом и дать супостату отпор. Мы с Крисом поддакивали и со своими соображениями на этот счет не лезли. Хотя бы потому, что их особенно и не было. Да, Братство конкретно проштрафилось, но бороться с противником, который непредсказуемо возникает из воздуха то тут то там, – задачка все же не из легких.
А потом мы отправились устраивать Нику в одной из комнат наверху. Девчонка резко погрустнела, даже подсунутая мной бонусная конфета подняла ей настроение лишь на доли секунды. Скрепя сердце я пообещала, что мы сейчас в темпе победим всех злых дядек-тетек и созданий неопределенного пола и заберем ее обратно, а до тех пор будем часто-часто заезжать. И вышла, оставив ее наедине с непутевым папашей.
В доме было тихо, только с кухни доносились приглушенные голоса. Поскольку я была женщиной в неограниченной степени, а инстинкт самосохранения, шепчущий, что не стоит подслушивать разговор темных магов, если хочешь жить долго и счастливо, отключился, я на цыпочках спустилась по лестнице и приблизилась к двери.
– …ой, вот только не спрашивай в кого! Смешно это слышать от человека, который спустя двадцать лет совместной жизни случайно проболтался, что терпеть не может мои духи. А я их, между прочим, специально для тебя покупала! – лилась негромко английская речь. – Как ему вообще могло прийти в голову не сообщить нам о ребенке?
