Попытка разобраться в самом себе не привела ни к чему хорошему. Стало только хуже, к тому же ощущение вернулось, то самое, порожденное рассеянностью. Зловредное, омерзительное. Зародилась мысль, появилась уверенность в том, что Павел Андреевич что-то забыл, важное что-то, потерял что-то ценное, а может и того хуже, может, не просто потерял что-то, а еще и забыл что именно. С этим мерзким чувством вернулись сомнения, а не осталась ли незапертой дверь…
Как оказалось, он уже не стоит на месте, ноги сами понесли его вперед. Пребывая в состоянии легкой растерянности, Павел Андреевич проследовал мимо дворца культуры, даже и не взглянув на украшающие его четыре удивительно-красочные афиши. Прошел вдоль широкого крыльца здания, в котором ранее находился кинотеатр, а теперь располагалось нечто среднее между приличным баром и отвратительным рестораном. Краем глаза взглянул на безликую бетонную коробку районной администрации, на доску почета, на которой совсем даже недавно висел и его портрет. Уделил толику внимания нескольким роскошным елям, что украшали собой плоский, лишенный какой-либо индивидуальности фасад администрации. Рассеянно посмотрел на гранитный постамент, недавно лишившийся памятника. Перевел взгляд на чернеющую свежим асфальтом одну из немногих приличных улиц городка, на здание расположенное на противоположной ее стороне. Остановился, часто замигал глазами…
Главная улица города, как и множество центральных улиц населенных пунктов на постсоветском пространстве, ранее носила имя вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина. Павел Андреевич краем уха слышал, будто бы ее недавно переименовали, как и многое другое, связанное с недавним прошлым, с которым словно с ветряными мельницами упорно боролись новые власти. Слышал он, но доподлинно не знал, ни когда ей «посчастливилось» обрести новое имя, ни как она теперь называется. Да это его по большому счету и не интересовало. Пусть как бы ее теперь не именовали, для него, как и для большей части людей старшего возраста, эта улица была и останется «Ленинской». Кстати, если бы он или кто-нибудь другой, пожелал узнать новое наименование, ничего бы у него не получилось. Вокруг, сколько ни смотри не найти ни намека на табличку с адресом, ни некоего подобия указателя. Скорее всего, денег в городском бюджете хватило лишь на то, чтобы провести сессию да принять очередное «судьбоносное» решение, а вот на доведение сего благого дела до ума средств уже не осталось…
Строение же, которое красовалось напротив здания районной администрации, разбрасывая веселых солнечных зайчиков по окрестностям своими просторными витринами, было не просто знакомо Павлу Андреевичу, оно было ему неимоверно дорого. Как иначе ведь то было здание почты! Новое здание. Точнее, новым оно было давно, лет тридцать тому назад. Именно тогда он, получив начальственную должность, выхлопотал разрешение на постройку иного более современного строения. В те далекие времена ему удалось (не без труда!) выбить площадку для строительства в самом сердце городка, добиться скорейшего начала работ. Именно тогда он лично объездил несколько проектных институтов, перезнакомился не с одной сотней архитекторов, посетил массу тематических выставок, выбирая наиболее оригинальный, наиболее впечатляющий проект.
Не удалось довести до ума задуманное. Успели выгнать лишь стены, соорудить остов, два этажа. Уложили плиты перекрытия, работы шли по плану, но тут все кардинально изменилось. Страна развалилась на части, а тому ее осколку, на территории которого оказалось недостроенное строение уважаемого во всем мире учреждения, оно было не нужно. Так что за недостатком финансирования стройку сначала приостановили, заморозили, а после и вовсе забросили. Так и стояло его, Павла Андреевича, детище, стояло, словно кирпичный памятник вопиющей бесхозяйственности.
