Парни поднялись и потянулись к выходу, а я чуть задержался, чтобы спросить Степана:
– А кто такой Механик?
– Механик – человек, который работает на аэродроме русских. Наш человек. Кстати, он действительно механик, обслуживает и ремонтирует самолёты. Надеюсь, ты понимаешь, что эта информация, не должна покинуть стены этого учреждения? – СБУ-шник внимательно смотрел на меня.
– Да, конечно, – поспешно ответил я, – я офицер и давал присягу своей стране. Он будет помогать, готовить самолёт к вылету?
– Нет, он слишком ценен для нас, чтобы так рисковать. Насколько я знаю, самолёты дежурного звена всегда готовы к полёту. Садись и взлетай. Ещё есть вопросы?
– Нет, – ответил я и поспешил покинуть кабинет.
Время тянулось как густой кисель. Я спал, ел, смотрел телевизор, гулял по территории базы. Наблюдал, как тренируются люди Грека. Ходил на спортплощадку как на представленье. Садился на небольшую скамеечку и наблюдал, как они борются друг с другом. Метают ножи в большой деревянный щит с нарисованными контурами человека, скачут через полосу препятствий. С утра до вечера они крутились на этом участке у забора. Только после обеда отдыхали часа два, три и опять тренировались до ужина. Даже моросящий дождь, который с небольшими перерывами продолжался почти двое суток, не слишком изменил их распорядок. Голые по пояс, парни продолжали носиться по полосе и мутузить друг друга.
Механик появился только через неделю. Мы вновь собрались в той же комнате для переговоров или заседаний. Степан Леонидович приехал вместе с этим мужчиной, на одной машине. Я как раз стоял у окна и пялился на осточертевший пейзаж, с раскрытыми металлическими воротами в бетонном заборе. Незнакомцу было лет сорок, сорок пять. Высокий, не ниже метр девяносто, худощавый, но не худой. Обычная славянская внешность, светлые волосы, прямой, чуть вздёрнутый на конце нос, глаза карие, но не тёмные. Подбородок с ямочкой, гладко выбрит, губы правильной формы. Совершенно обычное, не запоминающееся лицо, никаких особых примет. Одет в серую рубашку с коротким рукавом и хорошо поношенные джинсы. На ногах светлые кроссовки с синими полосками, в руках небольшая кожаная сумка на ремне.
– Аэродром охраняет рота охраны, – начал Механик, когда Степан предложил ему обрисовать обстановку, – обычные срочники, не контрактники.
– Вот схема постов и стоянок самолётов, – он достал из сумки свёрнутый листок и протянул Греку.
– Вот общий план объекта, – следующий лист лёг на стол, – красным крестиком помечен домик, где коротает время дежурное звено. В ночное время там обычно два дежурных экипажа, это четыре человека. Плюс пара техников и аккумуляторщик из солдат-контрактников. Иногда заходит дежурный по аэродрому, но в основном в первой половине ночи. Ближе к утру обычно все уже дремлют, и куда-то идти желания не возникает. Лётчики смотрят маленький телевизор или возятся со своими смартфонами, техники то же самое.
– Здесь на стоянках, – Механик ткнул пальцем в схему, – два дежурных самолёта. Заправленные под пробку и с полным боекомплектом. Вот фотографии с разных ракурсов, – на стол легла пачка снимков.
– Что ещё, – мужчина потёр свой гладковыбритый подбородок, – по периметру забор из колючей проволоки. Высота примерно два с половиной метра. Вдоль забора натоптана тропинка для караула. Стационарных постов нет. Весь периметр разбит на участки, по которым и ходят часовые.
