Агорафобия: опыт преодоления - страница 19

– Собирайся, мы пойдем на день рождения моего друга. Я вас познакомлю, он интересный и добрый парень. Пойдем, он тут через две улицы живет.

– А я не пойду. У меня срочная работа есть, завтра выступление в институте, – соврала она, и голос ее был настолько грустный, что Олег почувствовал нотки лжи.

– Так, Аня, я тоже тогда никуда не пойду. У меня здесь есть важное дело. Пока я не узнаю истинную причину твоего отказа, я никуда не уйду! Аня, вот скажи серьезно, пожалуйста, почему уже в который раз я зову тебя то прогуляться, то съездить куда-то, то вот с друзьями познакомить захотел, а ты постоянно отказываешься, и остаешься при этом дома. Что происходит? Ты меня стесняешься? Ты почему так себя ведешь?

Анна с отчаянием утопающего думала, как выйти из этого неприятного разговора, чтобы Олег не узнал правды. Ведь если он узнает, что ее жизнь – это единственный маршрут, и что она не в состоянии отойти на пятьдесят метров от этого дома, как он станет воспринимать ее? Кем она для него будет? Она в его глазах станет ничтожеством, слабым человеком, больным, инвалидом. А потом он еще и брату расскажет, и отцу, и общим друзьям. И все. Все отвернутся. Она опять останется одна. «Так что же придумать?» – судорожно соображала Анна.

– Можешь не стараться что-то выдумывать, говори как есть, – словно прочитав ее мысли, предупредил Олег, – и знай, меня ничто не отвернет от тебя. Я останусь с тобой, что бы это ни было.

– Хорошо, Олег. Но рассказать мне не просто. Мне нужно собраться с духом. У меня есть проблема, и я о ней ни с кем не говорила, кроме одного человека. Но, все по порядку.

И она рассказала о том, как жила раньше, как путешествовала, словно свободная птица, и как внезапно перестала ходить по улицам. Как засела дома, и круг ее страхов все расширялся, а жизненное пространство все сужалось.

– Не знаю, Олег, привыкла ли я к такому образу жизни. Я верю и очень хочу освобождения от страха. Но не могу ничего поделать, все получается автоматически. Мои бесчисленные попытки вернуть уверенность, смелость, пройти до ближайшего магазина – бесполезны. Меня накрывает паника, и я с бешено стучащим сердцем несусь обратно к дому. Я не могу ходить! – при этих словах слезы вырвались из ее души.

Олег взял ее руки в свои, и, глядя на нее, тоже молча заплакал. На его лице читалось удивление и скорбь. Долго они вот так сидели в полной тишине. А потом он, приподняв ее лицо, чтобы их глаза оказались на одном уровне, твердо и убедительно произнес:

– Никто из нас, Аня, никогда бы и не представил, что ты живешь в четырех стенах, в замкнутом мире. Ты настолько живой человек! Это ужасно, то, что с тобой произошло. Так вот, знай, я не уйду отсюда, пока не увижу снова счастье в твоих глазах. Я все сделаю для того, чтобы ты вновь была счастлива.

Анна поверила ему, и облегченно вздохнула.

На следующий день он приехал вечером, и весело заявил с порога:

– А поесть что-нибудь есть?

– Нет. Я ведь с работы, надо готовить.

– Не надо! У меня идея. Пойдем в магазин и наберем всяких вкусностей, всего, чего нам захочется! Давай-давай, обувайся, – улыбнулся Олег.

Такой напор просто не оставил Анне шансов напомнить Олегу, что она до магазина ездит только на такси, и только один раз в месяц, и это слишком большие эмоциональные перегрузки для нее.

Уже вошло в обычай, как она раз в месяц, собрав нужную сумму денег, полный список необходимых продуктов и вещей на тридцать дней вперед, и взяв все квитанции, едет в магазин. Таксист ждал ее, а она покупала все по списку, оплачивала квитанции за квартиру. На обратной дороге Анна несла десятки пакетов с покупками. Все, что было нужно до следующего месяца, заботливо расставлялось дома.