* * *
Кабинет директора внушал уважение. Два больших окна, между ними в простенке огромный массивный стол, современное офисное кожаное кресло с хромированными подлокотниками, громоздкие шкафы, заполненные книгами, свитками, странными колбами и цветными стеклянными шарами. По правую сторону от входа располагался кожаный потертый диван с несколькими цилиндрическими подушками. Перед диваном низкий деревянный столик на резных ножках, каждая из которых заканчивалась мордой неизвестного мне животного, и кресло, своей спинкой обращенное к входу в кабинет. Около стола стояло аж три стула с высокими спинками. Все в кабинете кричало о том, что хозяин слов на ветер не бросает и разговор будет более чем серьезный. Дурацкая мысль о том, что кому-то очень тяжело тут ежедневно убираться, слегка разрядила мое внутреннее напряжение.
– Маргарита? – Мое внимание привлек приятный мужской голос.
Да-да, он был очень похож на тот, что я слышала по телефону, но что-то изменилось. Появились властность, непреклонность, жесткость, и это сочетание завораживало невероятным образом. Мужчина был высок, определенно красив и чрезмерно уверен в себе. С чего решила? Ну так я практически дипломированный психолог, этому нас учили целых четыре года. И эти предметы я всегда сдавала на пять. Шутка ли, определять по одному внешнему виду характер человека и предугадывать его поступки. Вот только я уже сильно сомневалась в человеческой сущности стоявшего передо мной мужчины.
– Александр Трегоров? – задала, по сути, наиглупейший вопрос.
За моей спиной раздался надрывный кашель Грома. Я хмыкнула и поправилась:
– Простите, Александр Трен Трегорд?
– Да, думаю, вы можете обращаться ко мне Александр, – позволил директор Академии.
– Спасибо за доверие, – непроизвольно склонила голову я.
– Прошу. – Мне указали на резной стул с высокой спинкой.
Не люблю такие стулья, придется сидеть, приклеив спину, и дышать через раз. Иначе в противном случае я либо сползу вниз, либо буду ерзать. Боюсь, на беседе сосредоточиться не смогу.
– Надеюсь, вам удобно?
Сколько ни прислушивалась, но сарказма или ехидства не обнаружила.
– Не надейтесь…
И вроде сказала тихим шепотом про себя, но меня услышали, притом все. Ойкнув, подняла взгляд на Александра и, видя, что он выжидающе смотрит на меня, мысленно плюнула и ляпнула:
– Ненавижу такие стулья, можно, я сяду туда?
Ткнув пальцем в небольшое кресло, стоявшее с другой стороны стола, вопросительно уставилась на директора.
– Да, вы можете расположиться там, где вам будет удобно, – произнес мужчина.
– Муча спасибо!
Черт, что я несу?!
– Простите, – поправилась я, чуть не подавившись собственным вздохом отчаяния.
– Маргарита, – усмехнулся директор, – не стоит так переживать. Думаю, пока поводов для паники у вас нет. Тем более, насколько я помню, мы вас наняли как раз для того, чтобы уменьшить накал страстей в нашей Академии. Знаете, с такой нервной системой, как у вас, вы его не уменьшите, а увеличите.
– Ха! Тогда произойдет колоссальный «бум», а вот после него точно будет гробовое затишье, – брякнула, явно не подумав, и спохватилась: – А знаете, вы правы. Мне точно нужно успокоительное, и желательно побольше.
Достала из кармана блистер персена, вынула две таблетки, подумала и добавила еще две. Затем встала, молча подошла к небольшому комоду, на котором стоял графин с прозрачной жидкостью. В полной уверенности, что это вода, я запихнула все четыре таблетки в рот и запила прямо из графина…
