Открыв дверь и зайдя вовнутрь, я в первые секунды решил, что судьба надо мной смилостивилась, и каким-то образом вернула обратно на Землю. У самого входа, возле небольшого стола в стареньком кресле сидела старушка-божий одуванчик и вязала что-то длинное из оранжевой пряжи на спицах. Меньше всего на свете я ожидал увидеть классическую для Земли вахтершу в мире магических сущностей. Бабуля приподняла очки и взглянула в мою сторону.
– Чего застыл, сынок? Проходи, иначе дверью зашибут окаянные. Давненько я соотечественников не видела, давненько! Не жалует Единая наш род в последние годы…
– Простите…. – я завис, не зная, как обратится к этой милой старушенции.
– Маргарита Степановна я. Заведую этим притоном Содома и Гоморры!
Мимо меня проскочил один из студентов, судя по внешнему виду – молодой орк и я едва успел отскочить с его пути.
– Не бегать по коридору, Илвен! – милейший голос Маргариты Степановны внезапно превратился в вопль иерихонских труб. Здоровенный парень тут же перешел с бега на шаг, его плечи сжались, а взгляд опустился к полу. Я готов был поспорить, что этот тип реально боится чудаковатую бабулю. С фразой «Простите, Маргарита Степановна, больше такого не повторится. Я за учебниками в библиотеку спешил.» – он скрылся за дверью.
– Маргарита Степановна, – продолжил я прерванный разговор, – неужели Вы тоже с Земли?
– С нее родимой, с нее. Вот уже сотню лет как тружусь на благо Академии. Слежу, чтобы юные души не бедокурили и росли в правильности. Как там Русь-матушка? Романовы еще царствуют?
Вот после этого вопроса сомнения в здравом уме пожилой дамы в моей голове развеялись словно дым. «Сколько же ей лет! Если она царя помнит?» – подумалось мне.
– Нет, Маргарита Степановна, вот уже сотню лет как в России сменилась форма правления. Сейчас во главе государства президент! Его выбирает…
– Апосля расскажешь, сынок. Времени у нас будет предостаточно. Тебе пора заселяться, да готовиться к первому дню занятий. Смотри мне, в десять вечера двери общежития закрываются наглухо. Не успел, ночуй в саду, да потом с куратором разбирайся. Мне его гневные слюни тут только полы пачкают.
Старушка довольно резво для своего возраста встала, протрусила в небольшую каморку с прозрачным окошком, позволяющим видеть входную дверь, и вышла с потрепанной тетрадью.
– Так, милок… – бормотала она, переворачивая пожелтевшие страницы, – куда же мне тебя поселить! К этим нельзя. Линяют раз в месяц как окаянные. К этим тоже нельзя. Крови на них не напасешься. Остается… Вот. Последняя комната влево по коридору. Возле общих душевых. Комната небольшая, да вам двоим, с вашими габаритами, самое то. Сосед твой уже там, ступай, знакомься.
И тут раздался звериный рык… из недр моего желудка. Честно признаться, жрать хотелось так сильно, что проблема с комнатой и соседом отошла на второй план. Кастелянша хитро улыбнулась и кинула мне какой-то предмет. Я поймал его на автомате. В моих руках оказался пирожок! Большой! Теплый! Откуда она его достала?
– Я готов Вас расцеловать, Маргарита Степановна, – поблагодарил я спасительницу и впился зубами в пышную мякоть, ощущая на языке вкус абрикосового варенья! – Вы мой ангел и только что жизнь мне спасли!
– Ладно, ладно! Дамский угодник! – произнесла старушка и буквально расцвела от моих слов. Лет …надцать скинула, честное слово. Поклонившись доброй женщине, я направился к месту своего обитания.
