– Мне сообщили, что твоя стихия не известна. Проникновение в разум для определения способности к одной из них – довольно неприятная процедура. Ты можешь чувствовать недомогание некоторое время после. Не беспокойся, это нормально.
Наставник коснулся лба Этьен и девушка почувствовала, что её сейчас вывернет наизнанку. Весь мир закружился, а голову сжало, словно тисками. Проникновение длилось всего несколько секунд, но девушке они показались вечностью. Наставник отстранился с озадаченным выражением лица, а Этьен стояла, ловя ртом воздух и едва могла перевести дух.
– Очень странно, – произнёс он. – Я не вижу в тебе ни одной из стихий.
Этьен ошарашенно замерла.
– Разве так бывает? – спросила она.
– Нет. В этом и дело, – мужчина поправил очки и с интересом, будто диковинную зверушку, оглядел девушку. – Но в тебе определённо есть сила, и не малая. Думаю, на тебя стоит взглянуть каждому из наставников по стихиям. Возможно, я чего-то не разглядел.
От мысли о том, что в её разум проникнут ещё четырежды, Этьен замутило. Не так она представляла себе начало обучения…
– Сейчас тебе стоит вернуться в комнату и прилечь. Обычно последствия проникновения в разум настигают не сразу.
Этьен кивнула и поплелась к жилому корпусу. Наставник по стихийным искусствам проводил её долгим внимательным взглядом. Впервые за всю жизнь он видел столь необычное явление. Ему хотелось подольше задержаться в разуме ученицы, рассмотреть необычную силу как следует, но ничего не вышло – его буквально вытолкнуло наружу. Наставник почувствовал недомогание и поспешил в свои покои на ходу отпивая зелье. Похоже, что работать сегодня он будет уже не в состоянии.
Едва Этьен добралась до комнаты, её голову словно пронзило тупым мечом, а в глазах начало двоиться. Девушка с трудом дошла до кровати и легла, сжавшись в комок. Теперь ей было понятно, почему Луи отказался смотреть её стихию: вряд ли кому-то в здравом уме захотелось пережить это вновь. Этьен пролежала так несколько часов, прежде чем её измотанный организм погрузился в спасительный сон.
Когда она пришла в себя, за окном совсем стемнело. Линувиэль тихонько сидела в кресле с книгой, не зажигая свечей, чтобы не мешать соседке, довольствуясь лишь тусклым светом заклинания, освещающего страницы.
– Как ты себя чувствуешь? – сочувственно спросила она, заметив, что Этьен проснулась.
– Так, словно моей головой пробили городскую стену, а затем ею же заменили выбитые камни, – сказала девушка, садясь на кровати.
Её зрение все ещё оставалось недостаточно чётким, от чего казалось, будто у эльфийки четыре уха вместо двух. Этьен потрясла готовой, но тут же пожалела об этом опрометчивом жесте, вызвавшем новый приступ дурноты. Лина подсела рядом, протянув девушке стакан прохладной воды и флакончик с серебристой жидкостью.
– Что это? – поинтересовалась девушка.
– Сегодня было групповое занятие по зельям и я попросила у наставника что-то, способное облегчить последствия проникновения в разум. Он сказал, что такого средства не существует, но потом дал мне это. Обещал, что поможет от головной боли.
– Спасибо, – благодарно произнесла Этьен выпив зелье, которое обладало настолько резким ментоловым вкусом, что у неё моментально онемели губы, и прилегла обратно на кровать.
Девушка расстроилась, что вопрос со стихией оставался открытым, а теперь ещё выяснилось, что она пропустила первое групповое занятие по своему направлению. Оставалось радоваться только тому, что на завтра не было заданий, ведь выполнить их она всё равно не в состоянии. Линувиэль догадалась, что тревожит соседку и попробовала её успокоить:
