Староста перевел задумчивый взгляд на свидетелей. Лаврик, паршивец, гаденько усмехнулся и ткнул пальцем в мою сторону.
- Конечно она его ранила, кто же еще? На поляне были только мы. Ренур нагнул девку, а как хотел…эм… поговорить, так и получил порезы эти.
Сын старосты снова застонал, намекая, что неплохо бы перестать болтать и отвести его к местной лекарке, бабке Агафье.
- Не знаю, какие у вашей семейки секреты, но чтоб я тебя рядом с моим сыном не видел! – твердо сказал Дранк и бабки его поддержали. Языкастые и злые сплетницы. Как только доковыляли сюда на своих пропитанных ненавистью отекших ногах?
- Морковка с ботвой, вот кто она, девка эта. Одно сказать надобно – ведьмина дочь! Приживалки они оба с отцом, - припечатала бабка Маруся, местная сплетница с отсутствующими зубами.
И вот в этот момент я действительно почувствовала себя лишней. Случись кто снасильничал Анишку, там все бы село встало на ее защиту, и отец девушки бы выпорол парня, а потом заставил бы жениться. Со мной же отчего-то деревенские не сюсюкались.
- Прикройся, отворяющая, - последнее слово было выплюнуто с издевкой.
- Эй, Дранк, да у нее глаз один зеленым горит! – заметила Маруся и осенила себя знаком защиты.
Но меня уже понесло. Такова была дурная девичья натура. Я могла долго терпеть, но накопленное рано или поздно выплеснется, переполняя чашу. Уже и запрет папеньки забылся, и то, что глаз остался без линзы стало безразлично. Все чувства будто выгорели, оставив только злостное ощущение несправедливости и грязи. Бедра после прикосновений Ренура горели, под тонкой светлой кожей уже наливались синяки. Платье – безвозвратно испорчено. И волк этот, которого никто, кроме меня якобы не видел!
- А не вам ли, бабка Маруся, мой отец помогал дрова колоть и баньку ставить? – я поднялась с травы, стараясь не обращать внимания на брезгливые взгляды деревенских. – Не вам ли, староста Дранк, когда ваша кобылка принесла жеребчика хромого я его выхаживала травами? Не ты ли, Лаврик, еще месяц назад у моего дома с букетиком полевых цветов стоял?! А теперь решили компанией подкараулить и снасильничать?
Я оглянулась в сторону леса. Среди длинных черных стволов мелькнула белая шкура крупного даже для своего племени волкодлака. Тварь с тропы. Один из оживших кошмаров с пожухлых страниц справочника фауны нашего мира. Зверь, спасший меня, но навсегда изменивший жизнь босой девушки, оказавшейся не в том месте ни в то время.
Вопросы деревенские проигнорировали.
- Ступай девка, и не гневи старосту! Нечего на парней наговаривать! А то не жить вам тут с отцом больше. Выгонит, как пить дать! – бабка Фрося больно тыкнула меня в бок, оставляя очередной синяк.
Спорить с тёмными, как справедливо заметила, Анишка, не хотелось.
- Пусть гонит. Мы и сами тут не останемся! – огрызнулась я, разворачиваясь прочь.
- Сколько тропке не вейся, все равно конец будет! – бросил староста и смачно сплюнул на землю.
Горло душили спазмы невыплаканных слёз. Только не на глазах этих людей… только не на их глазах… Шла чуть не плача, прихрамывая. В спину мне неслись проклятия о вечном Забвении за враньё, но перед внутренним взором стоял белый волк с ледяными глазами, чёрным носом и золотыми когтями на большой лапе.
Осторожно брела по уже ровной дороге, но ступни нещадно болели. Наколотые и отбитые, пока спасалась бегством. Только когда оказалась у околицы, поняла, что произошло. Он же чуть было не…
