Амилота прервался, вздохнул и не стал ничего говорить, вернувшись к рисованию камнем по песку. Морис наклонился ко мне, в основном, для того чтобы опереться, и пояснил:
– Круги концентрации используются в случаях, когда нужно собрать максимум энергии на минимальном пространстве. Используется редко, потому что вытягивает из мага все подчистую. Но, говорят, довольно эффективно, когда ситуация критическая и нужно позвать на помощь или… Так мы не уходим, а посылаем сигнал SOS?
Цвет лица Мориса ушел в нежно-лиловый.
– Расслабься, – успокоила я. – Не все ли равно, вернемся мы сами или кто-то нас вернет?
– Вопрос в самоуважении.
– Ты просто боишься, что ректор надерет нам задницы сразу, как увидит, а не за закрытыми дверьми кабинета.
– Я ничего не боюсь, я испытываю здоровые опасения.
– Можно потише? – попросил Амилота. – Знаете, чего требуют круги концентрации?
Мы синхронно покачали головами.
– Нет. Чего?
– Концентрации!
Я жестом изобразила, что больше не пророню ни слова, Морис быстро-быстро закивал.
Превращение ректора в дракона и обратно, куратор-шпиц и мелочь вроде паутины, которую фиг знает как и откуда вырабатывает Мия, – к этому всему я привыкла поразительно быстро, просто приняла как правила игры и перестала париться. А вот сложные телодвижения Амилоты вызвали интерес. Может, и заклинания послушать удастся? Или посмотреть на шаманские пляски? О том, что надо позвать Мию и Рэнди, даже мысли не промелькнуло.
– Чувствуешь? – шепотом спросил Морис. Я подумала немного и кивнула.
Лайз не читал ничего на латыни и не бил в бубен (а жаль), но, когда он закончил рисовать и встал в центр этой странной художественной композиции, по коже будто мороз пробежал. Освежающе, но немного жутковато.
– Круги начали концентрировать энергию, – все так же свистяще прошептал Морис мне на ухо. – Если ее не хватит…
– Что будет, если ее не хватит? – всполошилась я.
– Не знаю. Но вряд ли что-то хорошее.
– Вот и не пугай, раз не знаешь!
Змейки переняли мое нервное настроение и организовали охоту за носом Мориса. Я не обратила на это внимания, поглощенная еще одним открытием – зеленый камешек в моей подвеске слабо нагрелся и будто бы даже вибрировал. Ощущение как от телефона на беззвучке, забытого под одеялом. Амилота перехватил мой взгляд и сурово свел брови, мол, что я тебе велел, Кудряшова? Дожили, я уже мысли его почти читаю.
– Морис, надо привести остальных, – сказала я, подталкивая кракена в бок. – Давай-давай, шустрее.
Мы метнулись сквозь кактусовую рощу и застали молчаливое противостояние Рэнди и Мии, которая, кажется, припомнила, что происходило между гулем и ее драгоценными ногами этой ночью.
– Наденьте на своего друга намордник, – потребовала она, – пока он кого-нибудь не сожрал.
– Он только падаль ест, не переживай, – пакостно улыбнулся Морис. – Странно, и чем ты ему так приглянулась?
Я дернула Мориса за рукав.
– Давайте вы потом побрешете, хорошо? Лайз ждет.
Мия подавилась словами и гневно булькала, пока мы шли обратно. Пришлось догонять.
Лайз к нашему возвращению снова оказался в позе для медитации, и, готова поспорить, это реально помогало, потому что я еще на подходе почувствовала, как задергался мой стихийный камешек в вырезе блузки.
– Ммм, а надежда есть, – заметил Морис. – Смотри, видишь зеленые волны?
Я честно сощурилась, прикрыла правый глаз, потом левый, пока зрение не уловило поднимающиеся от земли зеленоватые круги света, точно вокруг Амилоты.
