Обнаружилось, что вести занятие будет сам ректор! Я даже название дисциплины умудрилась позабыть, когда поймала на себе его взгляд. Внимательный, изучающий. Как будто он поймал бабочку, посадил в банку и размышлял над тем, что делать дальше: подержать там ещё немного, добавить в коллекцию, пришпилив на булавку, или же выпустить на волю. Я сомневалась, что милосердие свойственно ректору академии, оттого мне и становилось не по себе от одного его присутствия. Лекция уже началась, довольно приятный, надо сказать, мужской голос разносился по аудитории, а я всё ниже пригибалась к парте, жалея, что не могу стать невидимкой или, на худой конец, провалиться под паркет. Увы, при всём желании ни того, ни другого так и не случилось.
На перемене, когда ректор вышел в коридор, я перевела дух, захлопнула тетрадку, куда что-то записывала, практически ничего не понимая, и посмотрела на Кея, который сидел рядом со мной, но всё занятие вёл себя на удивление тихо.
- Почему ты так его боишься? – спросил Кей.
- Кого?
- Ректора, конечно.
- А ты, что ли, нет? – осведомилась я. Кей не был со мной в ректорском кабинете и не видел живых статуй, в которых превратились другие новенькие, однако мне казалось, что ректор вызывает опаску и без дополнительных средств устрашения. – Он ведь всё-таки не обычный преподаватель.
- Его все побаиваются, - согласился со мной собеседник. – Но по-другому и нельзя. Не будь он таким, о дисциплине бы и не мечтали.
- Однако нарушители всё равно находятся.
- Ну, совсем без этого тоже никак, - хмыкнул он. Посмотрел куда-то в сторону, затем снова повернулся ко мне. – Как тебе магическая дипломатия?
- Что?
- Так называется предмет.
- Ох, - смутилась я. – Интересный, наверное. Хорошо, что теоретический. А как зовут ректора? Как к нему обычно обращаются?
- Так и говорят – господин ректор. Или господин Эрмеслан. Он потомок основателя академии.
Я вспомнила книгу, которую мне предстояло отыскать в библиотеке. Именно основатель академии и являлся её автором. Только не один... Почему Теа сказала, что ей тоже хочется узнать, кто такая Мари Триэль? Ведь не просто же так Иртольф Эрмеслан выбрал её в соавторы.
- Здесь всё передаётся по наследству. И не только здесь, - добавил Кей. – Так как, идём сегодня готовиться к экзамену?
- Обязательно! Надеюсь, в библиотеке не будет никаких семинаров. Хотелось бы посидеть в тишине.
- У нашего факультета точно нет. Только в столовую сначала заглянем. Там сегодня вкусные тефтельки будут.
- Ты мне всё больше напоминаешь Карлсона, - пробормотала я. – Летаешь, сладкое любишь. Теперь ещё и тефтельки!
- Кого? – удивился Кей. Я смущённо засопела, думая, как рассказать тому, кто совершенно не знаком с культурой моего мира, об одном из любимых героев детства. Но тут перемена внезапно закончилась, что избавило меня от необходимости отвечать.
Весь остаток учебного дня я просидела, как на иголках. Будто назло, ректор провёл целых три занятия. Он никак не выделял меня из других, не подходил близко, не обращался напрямую и вообще, казалось, полностью был поглощён собственной речью, однако я постоянно чувствовала на себе его взгляд. Магическая дипломатия, по правде говоря, оказалась не таким уж занимательным предметом. Если проводить аналогии, то больше всего она напоминала обществознание, на котором мне ещё в школе отчаянно хотелось спать.
Затем началось занятие у госпожи Браншо, которую интересовало, закрепился ли у нас навык о маскирующих рунах. Нарисовать их на бумаге я худо-бедно ещё могла, но вот использовать по назначению – абсолютно нет. Понаблюдав за этим, преподавательница огорчённо покачала кудрявой головой и сделала какую-то пометку в пухлом блокноте. Это вновь напомнило, что моё место вовсе не в академии. Вот только знать бы, где...
