— Ариадна, боюсь спросить про то, как это может помочь тебе в твоей учебе?
Не сдержавшись, я тяжело вздохнула, пожаловавшись:
— Я сама многого не понимаю. Вокруг происходит столько всего странного, страшного, и практически все события моей жизни мне не подвластны. Это постоянно держит в напряжении.
— Ариадна, ты мне или чего-то не рассказываешь, или драматизируешь, — хмыкнул Шар.
Покосившись на друга, я решила сменить тему:
— Скажи, ты уже нашел себе команду?
— Пока нет, присмотрю в конце года. Я решил взяться за простенький проект, так что сделаю его и один.
С Шаром творилось что-то странное: обычно он более амбициозен, а за простую вещь и баллов дадут меньше. Но заострять на этом внимание я не стала: мой взгляд наткнулся на дверь с изображением кинжала.
В волнении облизав пересохшие губы, я подошла ближе, не веря, что смогла найти искомое. Или все-таки нет?
— Думаешь, нам можно войти туда?
— Нет, — покачал головой друг, выразительно посматривая на меня.
— А что там, как думаешь?
— Скорее всего, что-то ценное, иначе бы дверь не стали запечатывать.
— Надо попробовать туда войти.
— Неужели тебе так надоела учеба в академии, что ты решила от нее избавиться?
— Ну, мы же не будем взламывать? Тут на табличке написано, что нужно приложить руку к гербу и дверь или сразу откроется, или нет.
— Ну-ну, попробуй.
Я так и сделала: приложила руку куда было сказано, сверху добавила астральный отпечаток. Дверь начала потрескивать, но ничего не происходило, и лишь через минуту раздался щелчок открывшегося замка.
— Долго думал. Странно… — заметил Шар.
— И мне так кажется, — недоверчиво сказала я, но дверь вперед толкнула.
Нас встретила темнота, густая, ласковая. Но только мы сделали несколько шагов, как дверь за нами захлопнулась. Теперь мы не видели ничего.
— А я говорил, что это плохо закончится, — обреченно простонал Шар.
И когда в темноте появились зеленые глаза, с таким миленьким миндалевидным разрезом, а потом белые зубы — весьма внушительные и угрожающие, я поняла, что друг был прав.
— Так… Спокойно, спокойно…
— Я умру во цвете лет, так и не осчастливив никого, — нервно пробормотал Шар.
— Что предлагаешь делать?
— Надо его как-то отвлечь…
В темноте появилась еще пара зеленых глаз.
— Или сделать так, чтобы хозяева захотели выгнать нас отсюда.
— И как же… — язвительно начал друг, но я оборвала.
— Пой.
— Что? — изумился Шар.
— Пой песню. Что ты там любишь подвывать?
— Ну, знаешь… Я, между прочим, неплохо…
Но тут друг запнулся, потому что появились еще две белозубые широкие ухмылки. Такие многообещающие…
И Шар запел с полной самоотдачей. Мои уши тут же скрутились в трубочку, а улыбки у хозяев этих мест исчезли. Вместо них появилось множество зеленых глаз, которые становились все грустнее и грустнее по мере того, как Шар распевался.
Когда он начал третий куплет второй песни, дверь распахнулась, предлагая нам покинуть помещение, и мы не преминули воспользоваться предложением.
Прислонившись в коридоре к холодной стене, мы пытались прийти в себя.
— Элаи, это был первый и последний раз! — рыкнул Шар. — И вознеси хвалу пустоте, чтобы ректор не узнал.
А мне казалось, что надеяться бесполезно. Фаранар не зря глава академии, и лучше будет придумать оправдание. Заранее!
***
Говорят, общественный труд облагораживает, вот и создатели им занимались. Кого-то отправляли по созданным мирам чистить их от скоплений вредной магии, кого-то — на общественные нужды реальности, а кто-то из студентов оставался в академии для ее украшения.
