– И сзади под косой месяц, – кивая, дополнила я. – Заколка, что ли, такая?
– Не, – ответила Беля. – Я про них читала. Это Лебеди. Род такой. У них у всех силовой месяц над шеей под волосами блестит.
– Зачем? – не поняла я.
– Ну сила так выглядит, – пожав плечами, пояснила подруга-ясновидица. – Так сублимируется концентрат и нам кажется, что «месяц под косой блестит».
Я усмехнулась.
– Ага, а во лбу звезда горит.
– Звезда только у родоначальницы… э… рода. – заметила Беля. – У остальных лишь месяц.
– Я вообще-то пошутила, – сообщила я.
Беля моей шутки не поняла и задумчиво нахмурилась. Через минуту мы вошли в столовую, поразившую не меньше, чем комнаты, в которые нас поселили. Расписанный под гжель пол, длинные дубовые столы, сиденья с подушечками, летающие люстры, широкие окна и много горшков с зелеными цветами.
К линии раздачи мы подходили, глупо вертя головами. Взяв подносы, насобирали на них все, что увидели в холодильниках. Удивлению моему не было предела, когда в конце выдачи вместо кассира я увидела горшок с папоротником.
– А куда платить? – не поняла я.
Позади раздался знакомый мужской голос:
– А здесь задаром.
Мы с Беляной разом обернулись. Руслан перед нами улыбнулся во все зубы и демонстративно приподнял свой поднос с единственной тарелкой супа и большой краюшкой хлеба.
Глянув на наши подносы, он приподнял брови и сказал:
– Девицы, вы будто бы с голодного краю посбегли. Али не кормили вас дома?
Мы с Беляной стыдливо уставились в пол, но с подноса ничего убирать не стали.
– Али кормили, – отозвалась я. – Но тут все так вкусно выглядит.
Свободных мест в столовой вечером оказалось много, и мы сели в дальнем углу, чтобы не мозолить глаза местным. Я успела заметить несколько человек из ладьи, они тоже сели тихонько в сторонке.
– Ну как? – поинтересовалась Беляна у Руслана. – Устроился? Где твоя комната.
Тот кивнул, отправляя в рот ложку густого супа, и, проглотив, ответил:
– Славно устроился. Сосед мой ладный оборотень, с ним у меня справно пойдут дела. Со зверьми ибо я рожден вести сказы. А комната моя супротив вашей, но чуть правее.
Беляна закатила глаза и засмеялась.
– Нет, – сказала она, – с твоим говором нужно что-то делать. Ну что еще за «супротив»? Говори – «напротив».
– Отчего же тебе, красна девица, не по нраву мой говор? Али непонятен он?
Беляна засмеялась еще сильнее, жмурясь и весело морща нос.
– Аха-хах, Руслан, говор вроде понятен. Но слишком уж вычурный. Давай я с тобой позанимаюсь, а?
– Какие же дела ты со мной жаждешь сотворять? – с добродушной улыбкой спросил Руслан, но любой бы заметил в его карих глазах лукавые искорки.
Хохот Беляны стал таким громким, что на нас стали оглядываться, я толкнула ее под столом в бедро. Она хмыкнула и чуть притихла, хотя хихикать не перестала.
– Я жажду научить тебя нормально разговаривать, – веселым шепотом ответила ясновидица. – Не обижайся, но твой акцент – древний, как лепешка мамонта.
– Ну… Лепешки мамонта тоже бывают пользительны, – философски заметил Руслан.
Пока Беляна и Руслан откровенно флиртовали, я пробовала съестное из каждой своей тарелки. Блюда оказались одно другого лучше. Сочная запеченная рыба, грибной суп, фаршированный подберезовик, пирожок с яйцом и мясом, мусс из слив, ягодный пирог…
Боясь, что всего не съем, я решила отнести еду обратно на стол раздачи и попросить запаковать с собой. Что и сделала, сообщив новым друзьям, что сейчас вернусь.
