– Если вы не хотите со мной беседовать, все-таки гуманнее было бы не приглашать меня в дом, – с улыбкой заметила я. – Правда, я сама напросилась. Но это уж, как вы справедливо изволили выразиться, профессиональное любопытство. Вы – адвокат, я – папарацци. Это, так сказать, суровая реальность. Но, между прочим, вы зря меня боитесь. Наша газета живет сенсациями, а не скандалами.
– А-а! – Григорович пренебрежительно махнул рукой. – Слова! Все это лишь вопрос терминологии. Лично я не вижу тут большой разницы.
– Мы стараемся щадить чувства людей, о которых пишем, – пояснила я.
– Другое дело, насколько хорошо это вам удается! – язвительно заметил адвокат.
– Пока особых неприятностей у нас не было, – сказала я скромно.
– Будут! Если вы собираетесь написать обо мне, неприятности обязательно будут! – пообещал Григорович.
– А если я дам обещание не упоминать в публикации вашего имени, вы согласитесь ответить на мои вопросы? – спросила я.
Григорович недоверчиво уставился на меня.
– А зачем вам это нужно? – подозрительно поинтересовался он. – Это, выходит, вы намерены удовлетворить уже не профессиональное, а личное любопытство!
– Эти два момента уже давно слились воедино, – сказала я. – Уже и сама не понимаю, где кончается профессиональное, а где начинается личное…
– Я смотрю на эти вещи иначе, – заявил адвокат. – Но допустим, я пойду вам навстречу. Какая гарантия, что моя откровенность не повредит мне самому?
– Вопросы будут самые невинные, – заверила я. – Никаких секретов раскрывать вам не придется.
– Странное дело, – пробормотал Григорович. – Ну что ж, давайте попробуем.
– Извините, если первый вопрос покажется вам глупым, – сказала я. – Но у меня складывается впечатление, что вы не слишком пострадали от грабителей…
Григорович закатил глаза к потолку.
– Ольга Юрьевна, дорогая! – простонал он. – Вы сами-то понимаете, что вы сейчас сказали? Как можно не слишком пострадать от грабителей? Да сам факт проникновения в ваше жилище является тягчайшим стрессом! Вторглись в святая святых, сняли с вас панцирь – это ли не шок! Я до сих пор не могу прийти в себя!
– Я вас понимаю, – сочувственно заметила я. – Но имелся в виду материальный аспект…
Григорович неодобрительно прищурился.
– Вы хотите сказать, что из дому не вынесли кресла, телевизор и рояль остался на месте? – ехидно сказал он. – Да, если смотреть на дело с этих позиций, мне неслыханно повезло… Но в моем доме орудовал профессионал! Брал только золото, валюту и камешки – все то, что можно унести в карманах. Уверяю вас, зарабатывал я неплохо, и у меня есть чем поживиться и помимо перечисленного, но вор, навестивший меня, обладает холодным рассудком и поразительным чутьем – настоящий артист!
– Насколько я понимаю, он добрался до каких-то тайников? – спросила я.
– Вот именно! – воскликнул Григорович. – Без шума, аккуратно все вычислил и выкрал! Сейф и все остальное…
– Но почему же вы, уезжая на долгое время, не поставили квартиру на сигнализацию? – удивилась я.
Григорович развел руками.
– Видите ли, наверное, я все-таки слишком старомодный человек, – признался он. – И потом, понадеялся на секретные замки, на соседей. Короче, проявил непростительное легкомыслие…
– О том, каковы размеры похищенного, не спрашиваю, – сказала я. – Но что говорит милиция? У них есть какая-нибудь зацепка?
Адвокат скептически улыбнулся.
– Если меня что-то и раздражает больше, чем наши газеты, – провозгласил он, – так это наша милиция! Право, об этой структуре не стоит говорить всерьез. Уверен, они будут последними, кто узнает имя грабителя!
