– Разумеется. Только смотри, чтобы эти достойные люди не перерезали друг друга, пока ты будешь объяснять им задание. Профессионалы клинка и магии бывают… хм… невероятно нервными и чувствительными.
– Я правильно понял: Император хочет устроить красивую встречу с членом Ордена, чтобы принять его в царское лоно? Увы, на пути могут случиться непредвиденные обстоятельства с гвардейцами Императора, поэтому затраты на жалованье сократится значительно – уверен, сироты будут благодарны, если после операции построят несколько новых детских домов…
– Ты читаешь мои мысли. Если бы я не доверял тебе, давно бы уже повесил, – лицо Ахава просияло от лучезарной улыбки. – Если кто-то случайно погибнет, выполняя задание, мы сможем значительно пополнить казну. Поэтому будь осторожнее.
– Боюсь, Император переоценивает мои ничтожные способности, – Шарон стыдливо опустил голову, картинно всплеснув руками. – Разве я заслуживаю такую честь?
– Думаю, более чем, – Ахав кивнул. – Кроме тебя больше некого послать… Почему бы тебе не отправиться сейчас в замок Наместника? По слухам, туда должны были проникнуть воры – Холлингу может понадобиться помощь. Кто-то же должен убрать трупы…
На этот раз ночь казалась жестокой волшебницей.
Совесть – жестокая вещь, приманивающая голодных призраков мести. Наместник поёжился.
Повеяло холодом. Странно, ведь в замке всегда хорошо топили, особенно вчера. Надо будет приказать слугам добавить дров – и ещё лучше, закупить у хоримских купцов их алхимическое топливо, которое греет куда лучше! Ничего нельзя поручить – всё нужно контролировать самому! А ещё приказать…
Свечи в роскошной спальной комнате стали гаснуть одна за другой. В последнее время Холлинг терпеть не мог засыпать в темноте.
За его спиной раздался резкий звук. Мужчина вскрикнул и обернулся – дорогой серебряный подсвечник в виде грифона, держащего на крыльях семь свечей, упал и покатился к ногам хозяина.
– Эй! Что здесь творится? – Наместник испугался собственного голоса и потянулся к украшенной драгоценными камнями шпаге, которая всегда лежала в подсвечнике. Шпаги не оказалось.
Затем случилось невероятное. Погасшие свечи вспыхнули вновь! Они вспыхнули и загорелись – но теперь уже зловещим изумрудным сиянием. Мужчине даже показалось, что в отблесках мерцания он увидел смутный силуэт оживающего… чего? Растения? Веласте спас и сохрани, этого быть не может! Это существо приподняло ветви, мигнуло искрами, а затем почему-то приобняло спящую рядом с ним девочку.
Свечи вспыхнули вновь, и фантом пропал. Наступила тишина, в которой мужчина всё сильнее чувствовал нарастающий стук, словно кто-то бил его клювом в висок. Холлинг выругался и приложил руки в голове, пытаясь сотворить простейший целебный знак, которым его научил один мудрец из Хорима. Сконцентрировать не получилось.
– Я… я… спрашиваю. Да, спрашиваю! Кто здесь?
Вместо ответа что-то зашелестело по полу. Ноги буквально обожгло невероятным колючим холодом!
Мужчина попятился, судорожно втянув голову в плечи. Оставалось только надеяться, что это продолжение бредового сна, а не чьи-то издевательства.
Холлинг почувствовал, как шеи коснулись чьи-то ледяные пальцы. Он резко обернулся.
Никого.
И тогда на лестнице послышались шаги. И шелест. Тихие шаги, сопровождаемые шелестом.
Ветка так хлестанула её по лицу, что девушка едва не упала. На щеке осталась заметная царапина, которая раньше вызвала бы истеричные вопли десятков служанок. А теперь нужно рассчитывать только на себя.
