А вот это он зря сказал.
– Если ты сунешься к кому-то из моих любимых, то я найду тебя и заставлю переродиться в обратную сторону, ублюдок.
– То есть твой ответ «Нет»?
Кто б знал, как мне хотелось сейчас воткнуть кинжал в эту кровяную колбасу, называющую себя Волотом, но в то же время я понимал, что на приманку он может клюнуть.
Он пришёл лично.
Ему это важно.
Он считает, что узнав правду о создателе червоточин, я почувствую вину и постараюсь всё исправить. Да, вину я почувствовал и постараюсь всё исправить, но Волота в моих планах, уж точно, не будет.
Разве что, в качестве ступени к поднятию ранга.
– Я подумаю, – ответил я, не сводя глаз с кровяного лица Волота. – Дай мне время до осени. И пока я не дам ответа, ты никого не тронешь и не будешь мне мешать. Потом мы встретимся ещё раз и обсудим, кто и что будет делать.
Он задумался.
Его фигура из крови снова запузырилась и забулькала. Волот посмотрел на меня, пристально и пронизывающе, силясь угадать мои настоящие планы.
Я тоже смотрел ему в глаза.
В итоге наши гляделки продолжались около пары минут. В комнате стоял удушливый запах крови, влажный и неприятный. Лунный свет из окна блестел на алых доспехах Волота, а тот всё смотрел на меня.
– Что ж, договорились, Коэд-Дин, – наконец ответил он. – До осени. Я не трону никого до этого момента. Но если ты меня обманешь, то пеняй на себя. Ты останешься во всём виноват. Бринеров вообще легко обвинить в чём угодно.
Его высокая фигура взорвалась на капли и окатила меня кровью с ног до головы.
Да и вся комната теперь была обрызгана и залита. Придётся спать в другой.
– Ублюдок, – процедил я, вытер пальцами глаза, проморгался и отправился в ванную.
Пока я смывал с себя кровь под душем, меня одолевали мысли. Тот многотонный груз, что должен был свалиться на меня ещё во время разговора с Волотом, обрушился только сейчас.
Я оттянул этот момент, как мог, но не смог его убрать.
Вина за всё, что произошло с планетой и людьми, буквально раздавила меня. Я стоял, а вода лилась на меня сверху, смешивалась с кровью и, розовая, стекала по телу к ногам. Мой кулак сам по себе колотил кафельную стену ванной, а я даже не замечал боли и того, как с каждым ударом костяшки покрываются ссадинами.
Волот не пробил мою моральную оборону, но погнул её.
Если это я создал червоточины, чтобы уберечь их от Волота, то почему не предусмотрел, насколько это навредит людям? Почему не увидел случайное открытие червоточин и появление чудовищ, которые будут выползать оттуда и убивать людей? И кто создал второй тип червоточин, с тёмным эфиром? Тоже я? Но зачем?
Оставалась надежда, что если я создал червоточины, то смогу научиться ими управлять. Возможно, это будет доступно мне на тринадцатом ранге, если я когда-нибудь его получу.
Я простоял под душем наверное около часа, а может, больше. Вода всё лилась и лилась, шумела и омывала моё тело, уже совершенно чистое, но я будто никак не мог отмыться и продолжал стоять.
Внезапно в сознание прорвалась картинка из памяти Абубакара.
– Ну какого чёрта?.. – проворчал я.
Абу показывал мне, как в эту самую минуту соседка тоже стоит в душе. Голая, естественно. Как по её телу стекает мыльная пена, а девушка пальцами массирует голову.
Вот нахрена мне это сейчас видеть?
Абубакар порой перегибал палку.
Я наконец вышел из-под душа, вытерся полотенцем и накинул халат. И тут же получил ещё одну картинку, как соседка тоже вытирается полотенцем, очень соблазнительно это делая, а потом без халата идёт к туалетному столику.
