«Многие говорят, что я рос в бедности, – говорил Алекс пять десятилетий спустя. – Но я не понимаю, что они имеют в виду. Нам было трудно, но, черт побери, мы не жили в бедности. Да, у нас не было телевизора, машины, телефона. Но мне казалось, что у меня есть все, что нужно: друзья и семья. И футбольный мяч».
Несмотря на то, что окружающая обстановка отдавала серостью, Алекс запомнил юность полной красок и радости. Только что закончилась Вторая мировая война, и его, Мартина и всех их друзей воспитывали люди, испытывающие облегчение и исполненные надежды на светлое будущее. Гован был типичным послевоенным британским городом. Каждый будний день в шесть часов вечера трель свистка сигнализировала об окончании смены на верфи, и улицы города одновременно наводняли до трех тысяч мужчин. Все они спешили домой к горячему ужину, который почти весь день готовили для них их прекрасные жены. Каждый вечер, и не только по выходным, любой из сотен пабов (и это тоже не преувеличение: исследование показало, что в Говане 1940-х годов на один отрезок улицы длиной в полтора километра приходилось пятьдесят пабов) разрывался от наплыва посетителей. Все до единого посетители размахивали своими кружками с пивом из стороны в стороны и хором подпевали в такт припевам местных баллад.
Фергюсоны жили в квартире на улице Шилдхолл-Роуд, которая находилась на втором этаже, как раз над одним из таких шумных пабов, лежащем в тени трибун знаменитого стадиона «Айброкс». Гостиная служила им ванной комнатой, поскольку между кирпичной стеной и креслом, в котором Алекс-старший отдыхал после продолжительной смены, втиснулась цинковая ванна.
Сначала и Алекс, и Мартин посещали Брумлоунскую начальную, а затем – когда им исполнялось по 11 лет – Гованскую среднюю школу. Ни в одном из заведений не сохранилось записей об их отметках, но говорят, что оба Фергюсона учились на «отлично». Сам Алекс слыл далеко не идеальным учеником, несмотря на то, что учителя относились к нему очень хорошо.
«Думая об Алексе, сразу вспоминается старое выражение “он мог бы затеять спор в пустой комнате”», – много лет спустя рассказывала его учительница Элизабет Томсон. Впоследствии он, на протяжении пяти десятилетий, вплоть до тех пор, пока она не скончалась – это произошло незадолго до окончания тренерской карьеры 71-летнего Фергюсона, много раз приглашал «миссис Томсон» отужинать у него в гостях в графстве Чешир. Этот факт рассказывает многое о человеческих качествах Алекса. Он души не чаял в миссис Томсон, несмотря на то, что она регулярно наказывала его шестью ударами по рукам старым черным ремнем, который хранила в ящике стола. Его привязанность к учительнице была настолько сильна, что в день ее свадьбы Алекс заставил своих лучших школьных друзей посетить церковь. Алекс и его одноклассники, неряшливые, одетые в дырявые обноски, купленные по дешевке, сияли от счастья с задних рядов церкви, в то время как Элизабет укоризненно смотрела на них с другой стороны прохода до алтаря.
«Мне показалось, что мы обязаны оказаться там в этот день, – вспоминал Алекс через пятьдесят лет. – Мы обожали ее».
В школе Алекс и Мартин довольно часто попадали в передряги и, как следствие, с завидной регулярностью ощущали жгучие удары ремня миссис Томсон. Однако Мартин и по сей день настаивает, что участвовать в шалостях его подбивал старший брат.
