Полтора часа на прогулку, и я как раз вернусь к вкусному, сытному бабулиному завтраку.
Сглатываю слюну, вспоминая её фирменные ажурные блинчики со сметаной, клубничным вареньем и душистым липовым чаем.
Желудок сигнализирует согласным одобрительным урчанием.
Отпуск! На хрен режим!
Да здравствует свобода!
С ускорением пересекаю владения бабули, на ходу оценивая, насколько всё изменилось за год. Выскальзываю в запасную дверь в самой дальней части нашего сада. Именно она выводит в подступающий к забору лес.
Несколько осторожных шагов в прохладной глухой тишине, и я перехожу на бег, предвкушая, как после тридцатиминутной пробежки окунусь в живительную прохладу озера.
Как там?
«На конька Иван взглянул
И в котел тотчас нырнул,
Тут в другой, там в третий тоже,
И такой он стал пригожий,
Что ни в сказке не сказать, ни пером не написать!»
Память подбрасывает знакомую с детства сказку, прочитанную мне бабулей по моему же настойчивому требованию не меньше сотни раз.
Пригожести мне и так хватает, а вот взбодриться не помешает!
Сворачиваю с тропинки на прямой спуск к озеру и замираю как вкопанный.
Рваные хлопья сливочного тумана, клубящиеся над поверхностью озера, придают его и без того охренительному виду яркий оттенок сказки.
И, судя по всему, чтобы окончательно дополнить образ, до моих ушей доносится отчётливо различимый плеск воды.
Рыба?
Да здесь в основном мелочь…
Животные?
В голове проносится череда эффектных кадров из роликов на ютубе с удирающими от медведей туристами.
Люди?..
Вернее, один человек. Потому что и по звукам, и по прорисовывающемуся в тумане силуэту я уже отчётливо вижу… женщину?
Ого!
Почему-то при нынешнем стечении временных и природных факторов выглядит это, мягко скажем, зловеще, но и чертовски интригующе!
Отступаю назад, чтобы не вспугнуть предполагаемую утопленницу, вышедшую прогуляться поутру.
Плавное, гипнотизирующее движение в туманной дымке вдоль берега, и передо мной появляется вполне себе живая, абсолютно голая девушка.
Капли воды призывно поблёскивают, подсвечивая её влажную загорелую кожу.
Поднимает руки, собирая длинные, мокрые, распущенные волосы в хвост, и аккуратно их отжимает.
А я потихоньку охреневаю от своей реакции на её большую, покачивающуюся в такт размеренным движениям, грудь.
«Чего я там не видел?!» — непонимающе возмущается мой разум, а вот всё остальное наглядно демонстрирует, что обстановка очень даже располагает: утро, девушка, атмосфера.
Да ну нах!
И чтобы уже точно стряхнуть с себя это русалочье наваждение, я обнаруживаю своё присутствие.
Пугается.
Логично.
Ещё больше сообщает взгляд. Испуг — да, а ещё пустота и безразличие, так смотрят на привлекательных мужчин либо безумно влюблённые женщины, либо зашуганные до такой степени, что даже в опасности реакция на постороннего мужчину попросту отсутствует.
А… нет.
Руки моей утренней русалки вмиг опускаются, оставляя в покое волосы и накрывая обе груди, что только подогревает и так уже бурлящую в моих венах кровь.
Но и этого ей оказывается мало!
Резкий разворот…
Чёрт!
Не сдерживаюсь от присвиста, оценивая круглую «румяную» попу. А когда желание прикоснуться становится просто невыносимым, я принимаю единственно верное решение.
Но сначала…
— Не бойся, русалочка. Не думал, что кого-то здесь застану, — говорю, останавливаясь позади девушки.
