– Я прибуду в Москву со всеми необходимыми бумагами, – сказал губернатор напоследок и выскочил из кабинета.
Немного посидев, гипнотизируя взглядом чашку с недопитым кофе, я поднялся. Залпом допил уже остывший напиток и вышел в приёмную.
– Ваше величество, – Сперанский со Скворцовым вытянулись передо мной.
– Я хочу прогуляться. Мне нужно проветрить голову. Полагаю, небольшая поездка верхом за город подойдёт для этой цели, – сказал я, и Скворцов тут же сорвался с места, чтобы мне эту прогулку организовать.
Уже через полчаса мой небольшой отряд выехал за город. По правую руку от дороги раскинулось поле. Траву на этом поле не косили, а пасущиеся вдалеке коровы давали понять, что отдано это поле под выпас. Свернув с дороги, я немного проехал по полю, а потом соскочил с коня, вдыхая полной грудью тёплый летний воздух. Пахло разнотравьем, и возникло совершенно иррациональное желание упасть на траву и проваляться вот так с полчасика. Делать я этого не стал, а вот мундир снял, оставшись в тонкой шёлковой рубашке.
Бросив мундир сопровождающему меня Боброву, я просто подставил лицо солнечным лучам.
– Вы обгорите, ваше величество, – предупредил меня Юра.
– Плевать, – ответил я, и тут моё внимание привлекла ехавшая довольно далеко карета. Дорога после продолжительного дождя ещё не до конца высохла, но пыль под колёсами кареты уже начала подниматься. – Завтра уезжаем, – сказал я, и Бобров кивнул, показывая, что понял. – Кто это так спешит? – я указал на несущуюся по дороге карету.
– Я сейчас узнаю, ваше величество, – Юра быстро отошёл к одному из гвардейцев и отдал ему приказ. Я не расслышал, что Бобров говорит, да мне и не нужно было это делать. Что меня заставило останавливать эту злосчастную карету? Да чёрт его знает, любопытство, наверное.
А карета тем временем принялась замедлять ход уже самостоятельно до того момента, как двое гвардейцев приказали вознице тормозить. Из кареты выглянул высокий, худощавый, темноволосый мужчина. Я стоял за своим Марсом, и меня было плохо видно. К тому же мужчина, похоже, решил, что это приятели – офицеры решили размяться. Пикник захотели устроить, правда, без пастушек. Иначе как объяснить, почему он вообще решил остановиться?
– Прошу прощения, господа, можно обратиться к вам с вопросом? – он говорил по-французски.
– Вы говорите по-русски? – вперёд вышел Бобров. Он передал мой мундир одному из гвардейцев, покосившись при этом на меня.
– Очень плохо, – признался мужчина. – Да, разрешите представиться, Граф Иоанн Каподистрия. Я являюсь секретарём законодательного совета Республики Ионических островов. Мне передали, что я должен приехать в Москву на коронацию его величества императора Александра, как, впрочем, и все другие служащие посольств и государственных служб, за границей представляющие Российскую империю.
– И что же вы хотите у нас узнать, господин Каподистрия? – я вышел из-за коня и приблизился к карете.
– Я хочу узнать, кортеж императора и он сам всё ещё в Твери? Хотя, конечно, в Твери, вы же здесь, а я не думаю, что в этом городе остановился гвардейский полк, – быстро проговорил Каподистрия. Мы с Бобровым посмотрели друг на друга. В его взгляде читалось удивление.
– А… – начал он, но практически сразу замолчал, а потом осторожно произнёс. – А вам зачем знать про императора? Вы его в любом случае встретите в Москве.
– Происходят какие-то непонятные шевеления со стороны Порты. И хотя адмирал Ушаков не видит ничего особенного и не ощущает угрозы, мне так не кажется. И коль выпал случай встретиться с императором Александром, то я хочу поделиться с ним своими опасениями, – ответил Каподистрия.
